Около пирса, где сейчас велась оживленная погрузка, стоял Шептун
и о чем-то беседовал с высоким, в длинном, до пят, плаще, мужчиной.
Судя по тому, как тот дружески похлопал старика по плечу, Ник
догадался, что они хорошо знакомы. «Наверно, это и есть Арчи», –
решил он и поспешил за Ситом к причалу.
******************************
Друзья довольно сносно разместились у самой кормы, пристроившись
на кое-как сложенных деревянных поддонах. Это было весьма кстати,
так как прошедший накануне ливень изрядно залил палубу. Несмотря на
многочисленные стоки, зияющие темными дырами вдоль бортов, лужи
стояли в ладонь толщиной. Поспать, правда, толком не удалось – всю
ночь напролет не стихали погрузочные работы. С диким грохотом на
судно закатывали бочки, да так, что паром содрогался всем корпусом.
Деревянные перекрытия и перегородки стонали на все лады. Пару раз
Нику казалось, что палуба треснет пополам и судно пойдет ко
дну.
Когда на рассвете наконец все смолкло и Ник уже начал дремать, с
пристани послышались зычные голоса, а спустя некоторое время мостик
тяжело заходил под топаньем десятков сапог. Беззлобно переругиваясь
и бряцая оружием, на корму ввалился отряд стражников. Сразу стало
тесно.
– Кого там еще Лес принес? – недовольно проворчал Шептун,
приподнимаясь на локте.
Шлепая растоптанными сапогами по натекшим лужам, к их
импровизированному настилу направились сразу несколько воинов.
– А ну-ка, папаша, подвинься! – мордатый стражник, обдав
охотников перегаром, принялся бесцеремонно вытаскивать из-под
Шептуна деревянный поддон. Ник, опешивший от такой наглости,
недоуменно смотрел на происходящее. Сит же, напротив, молниеносно
вскочил на ноги и, не говоря ни слова, с размаху шарахнул своим
заплечным мешком по сизой роже грубияна.
– Ах ты, тварь болотная! – не ожидавший такого стремительного
отпора стражник отступил на два шага, оторопело крутя головой и
пытаясь нащупать съехавшие назад ножны. – Да я тебя сейчас…
Он смешно несколько раз крутанулся волчком, прежде чем сумел
ухватить меч за рукоятку. От натуги стражник еще больше побагровел,
а на лице выступили крупные капли пота. Наблюдающие за этой
картиной стоящие поодаль сотоварищи принялись гомерически хохотать.
Со всех сторон понеслось:
– Ну Бад! Ну ты и растолстел, право дело!