– Ярмарка – это
хорошо, – задумчиво пробасил он, – там всегда найдется лишняя
монетка, которая поправит наше бедственное положение. Городок вроде
бы приличный, вон и крыши черепицей крыты, и столб этот недавно
покрашен за счет городской казны... Значит, и народ на торг
съедется со всей округи. Попытаем счастья...
Но рыжая девушка
не собиралась останавливаться на достигнутом, грязный палец ее с
обкусанным ногтем уткнулся в пергамент, уже порядком надорванный и
загаженный птицами.
– Дядюшка!
Послушайте, что тут написано! – она принялась читать по слогам,
водя пальцем по едва различимым строчкам, и многочисленные дешевые
браслеты на ее руке позвякивали в такт возбужденному голосу. –
«Требуются опытные лекари, знахари и аптекари, сведущие в снятии
сглаза и порчи, а также умеющие определять причины душевных
недугов. Обращайтесь в дом герцога Таммельнского, где вас ждет
щедрое вознаграждение в случае успешного итога работы». – Глаза
девушки блестели, а голос был полон радостного волнения. – Дядюшка
Абсалом, это же редкая удача! Аптекарь! Наконец-то подвернулось
занятие точно для вас! Да и в людской душевной организации вы
необычайно сведущи, сами об этом сотню раз говорили… Пойдемте туда
сегодня же!.. Быть может, нас наймет сам герцог Таммельнский! Мы
будем жить в его доме, столоваться на герцогской
кухне...
И она в умоляющем
жесте сложила руки, огрубевшие от солнечных лучей, вольного ветра и
прочих природных явлений, безо всякой жалости воздействующих на
бродяг, не имеющих крыши над головой. Чумазое лицо девушки
состроило крайне жалостливую рожицу, а ноги от нетерпения
притоптывали на месте.
Ниже под
пергаментом, прямо на свежеокрашенном столбе было нацарапано
гвоздем «Герцог спятил!», а еще ниже – «Полоумный герцог – позор
Таммельна!».
Дядюшка Абсалом
покачал головой и с неодобрением прочитал еще несколько подобных
изречений, украшавших столб. Они без обиняков указывали на то, кто
именно в герцогском доме нуждался в услугах лекаря.
– Нет порядка в
этом королевстве! – осуждающе произнес он. – В нашем благословенном
Даленстадте не успел бы один такое нацарапать, как все остальные
уже махали бы кирками в каменоломнях. А здесь власть не почитают,
каменоломен нет...
И он горько
завздыхал, с тоской вспоминая родные края, всегда издали кажущиеся
вдвойне милее всяких иных. Затем, пошарив в кармане, достал оттуда
небольшую горсточку дрянного зерна и со словами «Дух-покровитель
города, не прогневайся на нас, прояви гостеприимство!» рассыпал его
у столба – то был давний обычай, общий, наверное, для всех
срединных королевств. Уж кто-кто, а бродяги о нем не забывали,
зная, что их удача переменчива, а высшие силы –
злопамятны.