Девушка огляделась. Внутренние засовы
здесь теперь – совсем другие. Больше и крепче. Еще бы –
предыдущие-то вырваны вместе с ошметками двери. Тоже
предыдущей.
Закрыться изнутри? Даже тогда не
спасло. А уже теперь-то не поможет точно.
Ирия миг поколебалась. Не метнуться
ли во вспененные осенние волны? А то мало ли?
Нет. Утонуть успеется всегда. Решеток
здесь нет. И смерть в холодных объятиях волн – единственное, что
останется, если Карлотта пошла предавать. Лодки догонят любого
беглеца.
«Думаешь, ты никогда никого не
предавала?»
5
Одурь душной сантэйской ночи прогнал
странный сон.
Обычно Тенмар нормально спал в любых
условиях – после Альварена.
Когда боль кривыми крючьями
палача раздирает никак не заживающие раны - при малейших попытках
задремать. А дорога давно превратилась в странное марево из бреда и
яви…
Большей частью мерещились
застенки. Что Анри всё-таки схватили.
И он так никого и не спас! А
где-то за стеной пытают заложников…
Тенмар толком не помнил дорогу до
Лютены… Зато как же странно было вдруг заснуть в седле. И спокойно
проспать почти с полуночи до рассвета. Уже после встречи с
Всеславом.
Но вот чтобы в казарме с распахнутым
окном проснуться от удушья – это надо умудриться. Даже в теплой
Сантэе в середине осени ночами не так уж жарко.
Хуже, что больше заснуть не удастся.
Потому как в дурную голову лезут… лучшие в подзвездном мире
воспоминания. О некоем «капитане», что притворяется спящим за
четыре кровати от Тенмара.
Этого мерзавца Анри узнал бы везде.
Увы – только в лицо. Не по имени.
Думал, просто один из лейтенантов.
Оказалось - сынок Ревинтера. Младшенький. Где-то за это время
раздобыл титул виконта Николса. Не иначе - троюродный дядя очень
вовремя умер.
Глава восьмая.
Эвитан, Лиар. 2992 год от прихода
Творца, конец Месяца Рождения Весны.
1
… – Я не умею плавать! – обреченно
прошептала Эйда.
Ничего удивительного. Дворянских
девушек редко учат даже держаться на воде. Это Анри десять лет
провел при дворе Ильдани. И позабыл традиции, в которых вырос.
«Эйда – красавица. А у Ирии самые
зеленые в подзвездном мире глаза…»
Отцовская любовь преувеличивает.
Красавицей Тенмару не показалась ни одна из худеньких, хрупких
девочек. Он даже обратился к более хорошенькой «Эйда». И уже потом
разглядел отливающие изумрудной зеленью очи.