Маршал Ильдани позволил себя убить.
Его друзья не сумели зубами выгрызть победу. И погубили и себя, и
семьи. И не только свои.
А теперь - Ири! Это из-за Эдварда
одна его дочь сходит с ума, а другая превратилась в переполненную
ненавистью фанатичку!
Ири! Ты же умела так звонко смеяться.
Доченька...
– Как ты посмел? – Лед и пламя Бездны
- в глазах, в голосе. – Как ты посмел?!
Ни искры тепла. А в самой дочери не
осталось и тени доброй, веселой девочки, что так любила в детстве
забираться отцу на колени...
– Ирия!..
– И что же ты мне теперь
скажешь, папа? Повторишь доводы Леона? Может, мне проще говорить
сразу уж с Полиной? Раз вы все поете с ее голоса?
Дочь сейчас не так уж и неправа.
Насколько станет легче, если она начнет ладить с Полиной! И та сама
объяснит строптивой падчерице, что и для кого лучше.
Увы!
Дочь – тем более несовершеннолетняя –
обязана во всём подчиняться отцу. Но в последний год (да и раньше)
он был просто не в состоянии воспользоваться этим правом. Почти
всегда останавливала память о прежних счастливых днях. И милой,
радостной улыбке когда-то любимой дочери.
Лишь считанные разы лорд Таррент
вспомнил, что глава семьи. И только дважды – в отношении Ирии.
Сначала – весной. Когда, вняв
настойчивым просьбам Полины, запретил, наконец, дочери фехтовать и
ездить верхом без сопровождения.
Этого нельзя было дозволять с самого
начала. Но тогда он слишком любил Ирию. И избаловал куда сильнее,
чем ее сестер. Хорошо хоть Полина напомнила, что у него дочь, а не
еще один сын.
Второй раз лорд проявил отцовскую
волю, когда весной Ирия вступила в брачный возраст. И летом пришло
время вывезти ее в Лютену.
Здесь Полина тоже кругом права. Дочь
– дерзкая девчонка с ужасными манерами. А дать за ней хорошее
приданое - невозможно. Эдвард Таррент - проигравший мятежник.
Большая часть его владений конфискована в пользу короны и ее
«верных вассалов».
Незачем вывозить Ирию ни в этом году,
ни вообще. Хватит и того, что известно в свете об Эйде!
Боль и подавляемое чувство вины
ледяным обручем сжали сердце. Но лорд Таррент сумел справиться с
собой. Если еще и вторая дочь произведет плохое впечатление - можно
ставить крест и на Иден с Кати.
А так – история с Эйдой к тому
времени подзабудется. Да, кто-то всё равно станет коситься. Но не
все - далеко не все. Особенно если старшая уже уйдет в
монастырь…