А схватить оружие Ирия не успела.
– Чего ты от меня хочешь?
– Спасти тебя... – прошелестела
девушка-призрак.
– От кого? От Полины?
– Ты не слушаешь. Ты хочешь
проснуться. Так проснись же. Проснись! Проснись, Ирия Таррент!
Изученная почти до дыр древняя
шпалера. Темнеют ставни. И никаких силуэтов!
Догорает в старинном подсвечнике
свеча. Шелестит ровное дыхание сестер.
Похоже, на сей раз Ирия проснулась
окончательно. Осталось поднести руку к глазам…
Шрама нет. Увы, облегченно вздыхать
рановато. Просто так подобное не снится.
Бедная Кати – проспать такое!
Ирия поудобнее повернулась на бок.
Собираясь мирно лицезреть сны хоть остаток ночи. По возможности -
без призрачных гостей.
А заснуть уже не удается. Так бывает
– непонятная тревога гонит из теплой постели, из уютного дома. А
потом с гор катится лавина - и сметает родное жилище. Будто его и
не было.
Или приходят враги, поджигают дом
глубокой ночью. И он из убежища превращается в смертельную ловушку!
Ирия в детстве слышала о таком от отцовского друга.
Тогда папины друзья еще гостили в
замке. Каждый год - и не по одному разу. На все праздники.
А вот при мысли об отце тревога не
просто потянула прочь – с места сорвала!
Девушка торопливо натянула платье,
сунула ноги в обувь. Осенней ночью на каменном полу коридоров впору
ноги отморозить!
Осторожно выскользнула из выстывшей
комнаты. Только бы отец ночевал в своих обычных покоях - на втором
этаже! Подниматься сейчас в Закатную Башню - вполне официальный дом
столь хорошо теперь знакомого призрака! - точно выше сил Ирии.
2
Это – конец. Хорошо хоть Леон успел
вскочить с колен!
Отец явился в спальню жены, конечно,
без шпаги. Зато кинжал у него с собой всегда. На поясе.
– Подожди, Эдвард! Ты всё не так
понял... – бормочет Полина.
Он в ярости наступает, она в панике
пятится вглубь спальни.
Испуганный шепот, полные ужаса глаза.
Дрожат хрупкие руки…
Мало что соображая, юноша заступил
отцу путь. Дерзнувший полюбить чужую жену насчет себя не объяснит
уже ничего! И что Полина осталась верна мужу – не поможет. Отец обо
всём догадался по лицу сына! И по растерянным глазам жены...
Спасти хоть Ее! Но ужас
Полины, что она - невиновная! - не сможет оправдаться, Эдвард
Таррент уже принял за признание вины!
– Прочь, мерзавец!
– Отец, выслушай: это я виноват! –
подкашиваясь от ужаса, пробормотал Леон.