Папа объявился потом. Исхудавший,
избегающий смотреть в глаза. Сказал, мать не вернется. Решила
посвятить себя Творцу.
В михаилитском монастыре Ирия
ждала отца две недели. И не знала тогда, чего хочет больше: обнять
виновника всех бед или убить. Но когда увидела – кинулась на шею и
разрыдалась…
Ключ в двери заскрипел, когда
непроглядно-черное небо за зарешеченным окном выцвело в тон
амалианских балахонов. Девушка подскочила пружиной.
Но открылась не дверь. Всего лишь
маленькое, узкое окошко. Чуть больше головы.
И явило обрамленное капюшоном
немолодое женское лицо. Бесцветное, с сухо поджатыми губами.
Кинувшаяся к двери пленница едва не
отшатнулась – такое равнодушие и пустота сквозят из тусклых чужих
глаз.
– Иди сюда. – Голос - так же пуст и
равнодушен.
Ирия очнулась.
– Я невиновна! – торопливо
проговорила она, бросаясь к окошку. – Я - невиновна!..
– Давай кувшин.
Лицо исчезло. Вместо него в оконце
влезла худая желтоватая рука. С миской неаппетитной на вид
каши.
Поверх варева - ломоть черного хлеба.
Явно черствого.
Некрашеная деревянная ложка торчит из
миски, как весло из монастырской лодки...
– Что? – опешила Ирия. Ошеломленно
принимая то, что здесь считается едой.
В Ауэнте и то кормили много лучше.
Или это потому что – смертников?
– Кувшин давай - если хочешь пить, –
всё так же отрешенно велела монахиня.
Уже готовится закрыть окно.
– Подожди! – девушка метнулась к
лавке, сунула старухе упомянутый предмет.
Кувшин пролез с трудом, его пришлось
слегка наклонить вбок.
– Я невиновна! Меня зовут Ирия. Ирия
Таррент! – торопливо проговорила под журчание воды узница. – Мне
нужно поговорить с матерью! Я знаю, она зде...
Кувшин, брызгая водой, втиснулся
обратно. Окно захлопнулось.
– Да что же это такое?! – пленница с
яростью саданула в дверь ногой. Еще и еще... – Откройте! Откройте!!
Откройте!!! Я - невиновна! Откройте!!!..
Вновь - окошко. Не дверь.
– Прекрати буянить, – так же
равнодушно изрекла тюремщица. – Будешь орать – свяжут и закуют.
Будешь лежать кулем в подвале. Имей в виду – горшки тебе
подставлять никто не станет. Или крыс отгонять. Они – голодные.
Связанному могут и отгрызть что-нибудь. Полежишь там годик –
запоешь по-другому. Если выживешь.
Оконце захлопнулось вновь.
Ирия бессильно осела вдоль стены. Это
можно считать концом! Враги избавились от дочери - как и от
отца.