Серж прекрасно понимал, что сейчас
творится с Джерри. Перед Всеславом и полковники языки глотают.
А Роджер – застенчив о природы. И
никогда не позволял себе и намека на высокомерие с теми, кто
уступал ему годами или званием. Впрочем, первых в Восточной армии –
раз-два и обчелся.
А от одного взгляда Волка до костей
пробирает словеонской стужей. Даже если ты ни в чём не виноват.
– Мои солдаты храбро дрались… –
пробормотал друг. Краска прилила к его лицу.
А льда в серо-стальных глазах князя
хватит, чтобы выморозить Южное море!
– Вы что-то путаете, капитан. – Сержа
прошибло стылым ознобом. Хоть Северный Волк угрожает и не
ему. – Я приказывал им драться? Или всё-таки сжечь
змеиное гнездо вместе со змеями? Отвечайте! – почти проорал
князь.
– Господин маршал, там были женщины и
дети. Пленные эвитанцы! – выкрикнул Роджер. – Я надеялся их
освободить.
– И потеряли больше тридцати солдат.
А ваших любимых «женщин и детей» дикари перерезали прежде, чем вы
до них добрались. Всё это было говорено-переговорено в штабе. Вы
решили, что умнее всех? – вновь обманчиво-вкрадчивые нотки. – Цена
самоуправству вам известна.
– Нет! – вырвалось у Криделя. Вперед
любых мыслей.
Но на какого-то корнета никто и
внимания не обратил.
– Через час вы будете расстреляны.
Рекомендую потратить это время на завещание и письма близким, а не
на молитвы. В светлый Ирий вы всё равно не попадете. Увести
арестованного!
2
– Я рад, что тебе позволили меня
навестить, – вымученно улыбнулся Роджер. – Налить?
Сам он к вину и не притронулся. Ни
одна из бутылок не откупорена.
Джерри просто сидел, не шевелясь. Всё
это время - до самого прихода друга. Никаких бумаг он тоже не писал
– неоткрытые чернила валяются в стороне.
– Я – третий сын, – грустно объяснил
Роджер, заметив взгляд Сержа. – Тем, что у меня есть, распорядится
отец. А писать мне некому.
– Джерри, – прошептал Кридель ему в
самое ухо, – мы сбежим по дороге. Волка в лагере нет - он ждет на
плацу. Офицеры – там же. Тебя поведут всего трое или четверо. Я
зарядил пистолеты. Будь готов кинуться в лес. Здесь рядом -
граница. Переплывем Танн, и мы - в Квирине!
А если не выйдет – погибнут вместе.
Но жить, бросив друга на произвол судьбы, Серж не сможет!
Он впервые порадовался, что его
родители - приемные. Позор ложится лишь на родных. А значит - Серж
решит за себя сам. Ни на кого не оглядываясь.