Рэд на приветствие не ответил. Он Кирилла будто бы и не заметил.
Осадив коня возле командирского, заглянул Герману в закрытое
капюшоном лицо. Начал без предисловий, тяжело дыша после
скачки:
— На обмен везешь?
Недалеко от Ногинска. 23 дня после возвращения. Рэд
Когда Герман с бойцами, сопровождавшими его во Владимир,
вернулись домой — пустые, без Джека, Олеси и Гарри, — командир
объяснил, что Толян потребовал выкуп. Какой — не уточнил, объявил,
что займется этим сам, а собравшимся адаптам велел расходиться,
время позднее.
Приставать к усталому Герману с выспрашиванием подробностей Рэд
в то утро не рискнул. А назавтра специально встал пораньше — хотел
и расспросить Германа обо всем, и как-нибудь аккуратно ввернуть,
что сам он, когда подлечится, собирается в Вязники.
Будить командира не стал. Сел на перила террасы, поджидая, пока
Герман проснется и выйдет — о его привычке подниматься ни свет ни
заря и в любую погоду обливаться у колодца ледяной водой только
ленивый не знал.
Но вместо Германа из Дома вышла Инна, непривычно хмурая. Увидев
Рэда, нахмурилась еще больше:
— Чего тебе?
— С командиром поговорить хотел. Встал он?
Инна отвела глаза.
— Встал. Уехал уже.
— Куда?
— На кудыкину гору! Мне не доложился, я спала. Проснулась —
нету.
— Ясно. — Рэд, подумав, соскользнул с перил.
Ясности, куда подевался Герман, не было ни малейшей, но и
продолжать расспрашивать Инну тоже определенно не стоило.
— Чего хотел-то? — прилетело ему в спину.
Рэд мотнул головой:
— Да ерунда. Потом зайду.
Подумав, он двинулся на конюшню. Зачем — даже себе не смог бы
объяснить.
Не нравилось ему происходящее, и все тут! И отсутствие Германа,
и раздраженно взвинченная, вместо приветливо-улыбчивой — а
улыбалась она всегда, даже ранним утром, — Инна…
Стойло Бурана, вороного любимца Германа, ожидаемо пустовало.
— Уехал, — подтвердил чистящий стойло конюх.
— Давно?
— Без понятия. Я только пришел.
Рэд задумчиво покивал. И тут заметил, что пустует еще одно
стойло, смирной скромняшки Любавы.
— А Любава где?
— Дак, видать, тоже Герман забрал… А ты-то чего в такую рань
подорвался?
Отвечать Рэд не стал. Пронзило вдруг нехорошей догадкой, и стало
не до болтовни. Он быстро двинулся к выходу из конюшни.
Во дворе присел на корточки над оставшимися в грязи следами
подков.
Так и есть — почти смыты дождем, если не приглядываться, то и не
увидишь. Не один час их заливает, и даже не пять — дождь ведь то
начинался, то стихал… Догадка стремительно перерастала в
уверенность, картина складывалась до отвращения простая и
логичная.