— Сюда, Володька, — стараясь перекричать шум воды
и грома, кричал Денис.
Но мальчик его не слышал. Он метался
из стороны в сторону и практически оставался
на месте. Тогда Илья сорвался из-под телеги, где хотя
и было сыро, но град не доставал, и как был
в портках и рубахе кинулся к двоюродному брату.
Бежать было метров сто. На ходу он сорвал рубаху и,
растягивая ее в руках, прикрылся ею от града.
Но град его все же доставал. Обратно брели вдвоем,
растянув рубаху за четыре угла и получая, хотя
и не так часто, болезненные удары. Бежать
по полужидкой грязи было невозможно.
Володька схватил горячку и был без памяти два дня.
А когда очнулся, рядом с ним сидел Петр.
— Петруха, а что там кони? — первое, что сказал он.
— Да кони в порядке, как дождь кончился, так поймали их, были
они в леске в полуверсте от нас, прятались от града. Да им тоже
крепко досталось: все в синяках, как в яблоках.
Много позже, через несколько лет, когда Илья уже женился, поехал
он с молодой женой картошку сажать. Поле было вспахано
и заборонено, оставалось только нарезать борозды, раскидать
картошку, да закрыть ее. Закрывали той же бороной
что и боронили, только переворачивали ее вверх зубцами,
чтобы она засыпала борозды, для этого требовалось вести лошадь
поперек направления рядов.
Поле было далеко, пока доехали дождь стал заходить. А была
это последняя посадка той весной, и не хотелось Илье еще
раз ехать. Вот он и предложил посадить картошку под
«пятку».
— Как это, — удивилась Агафья.
— А так: земля, как пух, я иду и пяткой ямку
делаю, а ты раскладываешь. А после я бороной
пройду и все.
Агафья спорить не стала, жила она в новой для себя
семье, да и потом муж отвечает за все, что вне дома.
Так и сделали. Участок был небольшой, управились как раз
к дождю. Илья закрывал картошку, когда уже изрядно моросило.
А ехали обратно, прячась под полстью, которую поставили как
шалаш на телеге. Полсть поднабрала воды, набухла и стояла
крепко.
Дома отец стал расспрашивать, что да как,
да не помешал ли им дождь. Илья рассказал все
по-честному.
— Я уж бабкой стала, а за всю жизнь
не слыхала о такой посадке картошки, — съязвила
мать, — не будет урожая, вот увидишь.
— Что сделано, то уже сделано, — ответил
ей Денис, — а каков урожай будет — увидим.
Выслушав мнение старших, сам Илья распереживался, чай
не чужое то было дело, свое.