- Да это волчара! – воскликнул один из казаков.
Выхватил из-под сиденья двустволку и бац, но мимо. Стог в этот
момент снова зашатался. Ну, волк со стога спрыгнул и бежать. А
мужики подъехали ближе. Уж очень любопытно стало: как это стог
шатается. Обошли вокруг, а там здоровый бугай воткнул рога в стог и
качает его.
- Вот в чем дело! Почуял бык волка и загнал его на стог. А сам
рассвирепел и трусил стог, чтобы волка на землю сбросить, -
догадался один из них. – Да волк не испугался и ловил момент, чтобы
прыгнуть на спину этому быку.
- Очень смело с его стороны, - сказал Тихан. - На такого бугая
нужна целая стая.
- Значит я волку жизнь спас, - пошутил стрелявший
казак.
- Может волку, а может и быку, - пошутил кто-то из
компании.
Государство боролось с волками. На них
не распространялись правила охоты, то есть охота
продолжалась круглый год, в то время как
на остальных животных, в период выведения потомства,
охотиться запрещалось. На волков государство поощряло охоту.
Так за пару волчьих ушей платили премию семь рублей,
государство принимало волчьи шкуры, которые очень ценились
и шли на офицерские шубы. При относительно скромной
стоимости, волчьи шубы отличались небольшим весом и хорошо
держали тепло.
Как-то приезжал чиновник из столичного зоопарка и платил хорошие
деньги, за волчат, козлят, лисят. Дядька Ильи, Степан —
профессиональный охотник, подрядился добыть нужное для этого
количество зверят, и хорошо заработал.
Государство не ограничивалось пассивной борьбой
с волчьим поголовьем. Приезжали чиновники
от ставропольского градоначальника и из лесничества,
собирали облавы на волков. Выглядело это так: собирали
охотников[1] заработать по нескольким
станицам и деревням. Загонщикам платили тридцать копеек за день,
стрелкам — семьдесят, даже если стрелок никого не убьет. Набиралось
до двадцати-тридцати стрелков, которых егеря из лесничества
расставляли по номерам, то есть по нумерованным местам.
К каждой группе приставляли ответственного егеря. Егеря
знали, когда и какая группа может стрелять, с учетом
того, чтобы отпугнуть уцелевшего зверя на другую охотничью
засаду. Свободные егеря из лесничества, как правило, тоже
участвовали, но по долгу службы. Впрочем, премию
за убитых волков получали все, а шкуры только
вольнонаёмные. Считалось, что егеря обязаны ежедневно, при случае,
отстреливать волков, получая за это жалование, при этом шкуры
шли в доход государству. Но в этом была своя логика,
так как леса были государственные, и даже патроны егерям
выдавали от казны.