Бревна таскали на полянку те самые маруссы – совершенно
безобидные, жрущие траву и ягоды создания. Огромные широкие жвачные
зубы, почти постоянно находящиеся на виду, впечатляли, но уже не
пугали. А клали венцы, конопатили их мхом и накрывали крышу дранкой
крепкие приземистые мужики, бородатые и молчаливые. Командовал всем
Дед. Так его принято было называть, я и называла.
Он же, когда потрясение от почти сбывшегося пророчества
попустило, присмотрелся… очевидно, больше ничего королевского во
мне так и не нашел и стал звать Даркой. Мне не то, чтобы нравилось,
но точно было проще и короче. Мужики, что ставили дом, были не
местные, а пришли с предгорья.
Селения, стоящие там, существовали наособицу. Их жители ни к
какому государству себя не причисляли и никуда не высовывались.
Дальше в горы тоже жили люди. Тех называли горными. С болотными они
поддерживали хорошие отношения и не враждовали. Даже пускали в
пещеры с теплыми источниками – лечить кости и суставы, вымученные
болотом.
Я ожидала, что встречу здесь страшных чудовищ и нежить, опасную
и поддающуюся только моему перепуганному внушению. Что справлюсь с
ними, почему-то не сомневалась. Но из страшного увидела только
местных животин – маруссов, послушных и сильных, да здоровенных
змей. Те вырастали такими огромными, что легко могли бы заглотить
взрослого человека. Граненые головы иногда поднимались из болотной
воды, прогоняя волны по поверхности. Умные, страшные глаза с
вертикальным зрачком всматривались, отыскивая еду или просто
любопытствуя. Они тоже не были опасны для меня, а вот страшны –
были. К этим пришлось долго привыкать.
Дед почти не покидал мою полянку возле родника. Что-то пояснял
мужикам, подсоблял, помогал мне с готовкой на костре, таскал
дрова... Мы много говорили с ним, а больше и не с кем было -
остальные работали молча, перекидываясь скупыми словами только по
делу. А Дед был, конечно, немного резким, грубоватым и иногда
несдержанным на язык, но ничего обидного для себя я никогда больше
не слышала.
Понимала уже, что облик его обманчив и под личиной худощавого
порывистого паренька скрывается существо зрелое и умное, если не
мудрое. Он уже много лет жил на этих Болотах и сколько проживет еще
– не знал ни он сам, ни кто другой. Как сложится – бывало, что и
сотнями лет держали они местный лес и болота под своей рукой.