— Боишься? Я думала, нашим военным страх неведом. Гюнти, ты обязан на ней жениться.
— Тетушка, — расхохотался я. — Мы с девушкой даже незнакомы. Вполне возможно, что при первой же встрече мы испытаем друг к другу такое отвращение, что и второй не понадобится, а ты уже говоришь об обязательствах.
— Ты и не понравишься? — снисходительно сказала она. — Гюнти, не рассказывай сказки, захочешь — влюбится.
— Преувеличиваешь.
— Ничуть. Не поверю, что она в тебя не влюбится.
Уверенность тетушки умилила, но не настолько, чтобы пойти навстречу планам, не совпадающим с моими.
— Тетушка, если она столь хороша, то ее родные явно захотят ей партию получше, чем твой скромный племянник. Представляешь, как будет страдать бедная девушка, если влюбится в меня, а встанет у алтаря с другим?
— Не думаю, что опять подвернется бесхозный герцог, — едко заметила тетушка. — И потом, не заметила, чтобы Матильда так уж страдала.
Прием был запрещенный, но упоминание бывшей невесты не слишком продвинуло мою дражайшую родственницу к цели. Злость на собеседника не способствует взаимопониманию. Но тетя права, Матильда не страдала. Моя бывшая невеста выходила замуж в уверенности, что в наших отношениях ничего не изменится. «Гюнти, ты же понимаешь, такой шанс выпадает один раз в жизни, — ничуть не стесняясь ни обнаженного вида, ни своих слов, говорила она. — Неужели ты считаешь, что я недостойна быть герцогиней? От жизни нужно брать все самое лучшее. Ты тоже женишься на какой-нибудь богатой родовитой дурочке, но любить-то мы все равно будем друг друга. И кто знает, не будет ли следующий наследник герцогства иметь твою кровь?» Тогда я ничего не сказал, молча оделся и ушел, но отвращение получил не только к Матильде, но и к браку…
— Не думаю, что имеет смысл об этом говорить.
Голос прозвучал столь холодно, что, пожалуй, даже у отца не получилось бы лучше. Но, увы, тетушку таким не приморозишь. У нее иммунитет к семейной магии Штаденов.
— Гюнти, пришло твое время отрабатывать то, что в тебя вложили, — заявила она. — Думаешь, твой перевод в столицу было так легко устроить? Знаешь, чего мне это стоило? И все для того, чтобы у тебя появилась наконец возможность выбора.
Надо же, а я и не думал, что обязан своим нынешним унылым существованием тетушке. Инор Лангеберг так убедительно говорил, что не может использовать для охраны дворца кого попало и что каждый военный с Даром обязан отбыть эту повинность. Вот я и отбываю уже целых две недели…