Но к бабке Мокрее не заходят парни просить за себя, чтобы
получить разрешение встречаться со мной. Потому что наша семья
проклята. Никогда в ней не было мужиков, одни только бабы. Сами
крутились, стараясь прокормиться и выжить. Искали способы, находили
их. Как вот этот договор на выпечку хлебов для стражников -
постоянный, надежный заработок. Кроме того, у нас была корова, куры
и огород. Все это, конечно же, требовало рук. Но я никогда не знала
голода, не ходила в старых отрепьях. Мы жили бедно, но не
бедствовали.
Сейчас, правда, стало тяжело. Бабушка умерла от старости, а мама
замерзла в степи. Все говорили, что по дурости… я так думать не
хотела.
Бабка Мокрея была младшей сестрой моей родной бабушки, но тоже
уже старой и больной. Тяжелый труд без мужиков в доме старил женщин
раньше срока, сгибал спины, скрючивал пальцы.
Но даже если бы и не висело это проклятье над нашей семьей, то
меня, скорее всего, за мужа все равно не взяли бы – я была
некрасивой. Не вышла ростом, не обросла округлостями. Да и мои косы
цвета ржавчины смотрелись диковиной и нелепостью – все сельчане
были черноволосыми, кроме нескольких привезенных издалека
светловолосых невест. Глаза как будто не подкачали – были
привычного для односельчан темного цвета, но вот незадача – все
лицо, да и тело всплошную усыпали яркие веснушки. Я ходила
конопатая круглый год, а не только по весне. У других аккуратные
конопушки выскакивали на носу только под яркими лучами солнца, а
меня щедро раскрашивали и хмурая зима с осенью.
Бабка звала меня не просто так – пора было вынимать из печи
хлеба и сажать туда пряники. Такие пряники умела печь только я.
Меня часто просили научить, открыть секрет, но я только улыбалась и
молчала. Придумала же как-то я, вот пусть бы и они сами сообразили
– не так это и трудно. Пряники были медовыми. Только вот, сколько
бы меда ни клали в тесто другие стряпухи, запах его терялся с
выпечкой – прогоркал, а тесто становилось тяжелым и липким. Я же
выкладывала горячие пряники на полотно и только потом щедро
смазывала жидким медом сверху. Когда он чуть впитывался – покрывала
взбитым с кленовым сахаром куриным белком. И летний аромат меда так
и оставался живым – пряным, острым.
Я сегодня промыла косы, расчесала их костяным гребешком до
сухого треска, потом заплела с синей лентой. Из печи пальцем
набрала сажи и подчернила брови, тоненько подвела их мизинчиком –
мне так нравилось больше. Потом еще постараюсь мелкой мукой
присыпать веснушки и губы покусаю, чтобы горели алым. Свежий
вышитый передник на рабочее платье – вот и все, что я смогу
сделать, чтобы постараться понравиться.