– говорило это хмыканье. Когда будешь
прокрадываться в свою вотчину тайком – не забудь стать
невидимкой.
Я покосился на меч на поясе и поднял
скипетр.
Прощальный подарок Циклопов.
Арг и Бронт вытащили меня из
пиршественного зала через Гефеста – а потом сходу втиснули в руку
это непонятное изделие. Двузубое копье, похожее на ущербный
трезубец Посейдона, только под остриями еще и украшения.
Три недружелюбные собачьи морды.
Бронза на двузубце была отполирована
до водной гладкости, так, что казалась сгустком холодных вод
Стикса.
– Для силы, значит,
– прогудел с высоты Бронт. – Тебе это… раз Владыка…
ковали, значит. Нельзя, чтобы Владыке – и просто с мечом.
Арг засиял круглым глазом от
удовольствия, когда увидел, как я поворачиваю в пальцах подарок.
Был он тяжеловат – я никогда не был копейщиком – и лежал в руке не
слишком удобно, и непонятно было, что с ним делать: ходить,
опираясь, как на посох? Не на плече же таскать?
Перевернул остриями вверх, слегка
стукнул тупым концом о плиты – мрамор опасливо загудел под
ногами.
– Силу, значит, чтобы,
– повторил Арг хрипловато. – Копье к щиту.
– А что такая форма?
Бронт вдруг загоготал, хлопая себя по
ляжкам, и от смеха заходили ходуном стены, хотя мы беседовали во
внутреннем дворе.
– Так хотели трезубец
сковать… как Жеребцу… Среднее острие… того… го-го-гы…
отвалилось!
Ну, тогда точно – под меня
сделано.
И не с мечом же на эти створки
бросаться.
Я поднял тяжелый, неприятно
оттягивающий запястье двузубец, и взгляды трех псов пониже острий
приковались к мордам сородичей на воротах. Вот-вот вцепятся –
начнется собачья свара…
Размахнулся, приказывая власти
хлынуть в чудесное оружие.
От удара содрогнулись близлежащие
скалы, беспокойно подпрыгнул Стикс в своем русле, и медным стоном
отозвался свод. Ворота секунду постояли, раздумывая, и горсткой
праха ссыпались к ногам.
– Всем растреплю, –
торжественно пообещал Гипнос в пустоту. – Вот только прибудем
– каждому встречному-поперечному…
Я свистнул, и четверка не посмела не
откликнуться на прямой призыв. Грохотнули по древнему мосту копыта.
Обожгло затылок горячее дыхание Эфона.
Владыка въезжал в свою вотчину как
должно – выпрямившись, на колеснице, свысока озирая владения.
Владыка въезжал в свою вотчину как не
должно: без приветствий подданных, без пира, без свиты…