«Инк, можно мы не будем при князе ругаться?» — привычно состроив
умильную мину, ментально попросила я стража.
Но он, кажется, не слышал моей просьбы:
— Значит, двух ознакомительных встреч со Жницей тебе было мало?
Забыла, как ненавидят тебя эти мерзавцы? Да они тебя в пыль обратят
и по ветру пустят! Что за натура у тебя, туристка, нести свою жо...
кхм... бедовую голову в самые неподходящие для сохранения здоровья
и жизни места? Почему ты не можешь спокойно сидеть на одном месте
и...
— Вышивать крестиком?
— Носки внукам вязать! — рявкнул Инк.
Последняя фраза была лишней. Он мог сколько угодно орать на
меня, обзывать безмозглой курицей, но зачем о внуках говорить,
которых я никогда не смогу увидеть? Сердце сжалось от боли, которую
я скрывала даже от себя, из глаз невольно потекли слёзы.
Отвернувшись от притихших мужчин, я побрела в спальню. Пусть
планируют завтрашнюю операцию спасения мира Океан без меня.
— Леди, платье принести? — задал мне вопрос князь.
— Несите, — и я закрыла за собой дверь.
Время суток на планете чоттов и Океане разнилось кардинально. Но
сейчас это мне было на руку. Хлопотный день, бессонная новогодняя
ночь, спасение Филиппа и нечаянная встреча с заговорщиками — всё
это было тяжело физически и эмоционально. Наверное, поэтому я
приняла безумное решение сыграть роль приманки. Страшно-то как! Но
надо поспать. Не зря же говорят, что утро вечера мудренее. Вот
только сниму этот узаконенный местной модой пыточный аппарат,
который они по недоразумению платьем называют, и сразу лягу. Узел
шнуровки был затянут добросовестной Дори надёжно. Чтобы с нарядом
дамы конфуза не вышло, горничные изобрели крепкий узел. Это вам не
бантик, который дернул за верёвочку — платьишко и свалилось.
Словарь ругательств у меня бедный. Когда я уже по третьему кругу в
различных вариантах поминала рогато-хвостатую братию подданных
дьявола, в дверь кто-то тихо постучал и так же тихо спросил:
— Агапи, ты спишь?
— Как хорошо, что ты зашёл! — ответила я, открывая дверь. —
Сними с меня платье поскорее!
Я повернулась к Инку спиной и ждала, что он начнёт распутывать
шнуровку, но тот так и замер на пороге.
— Ты чего? — повернулась я к стражу.
— Это так неожиданно... И я думал, что ты на меня обиделась.
Уверена, что хочешь этого? — впервые в голосе архимага я услышала
необъяснимое сомнение и робость.