Всё утро «княгиня» была молчалива. Голос не внешность — иллюзию
не набросишь. Поэтому я и выскочила из-за стола, имитируя тошноту,
чтобы не поддерживать принятую за столом беседу «ни о чём». За
мной, исполняя свой долг, поспешила «фрейлина».
«Вернулась!» — боднула меня головой трехцветка.
«Узнала меня, кися?» — погладила фламу по голове и почесала за
ушком.
«В тумане прячешься, но вижу, — удобнее устраиваясь под рукой,
ответила кошка. — Страха много».
«Боюсь, — согласилась я. — Можно тебя на руки взять?»
Кися сама запрыгнула на колени, а когда я нежно прижала к себе
тёплое тельце, замурчала. Вслушиваясь в мелодичное громкое
мурлыкание, чувствовала, что с каждой секундой мне становилось
легче. Отпускали спазмы страха, которые мешали дышать, двигаться,
думать. Недаром на Земле бытует мнение, что кошки полезны для
здоровья и продлевают жизнь.
«Как устроились твои детки?»
«Полосатого и пятнистую взяла Бити, черный и рыжий у той, что
деток носит. Им хорошо. Никто не обижает. У наших еще несколько
выводков есть».
«Вожак Мрумрау как поживает?»
«Хотел зайти к тебе».
— Тихо! — прошипел чуткий Инк. — Княгиня не менталистка, а вас
могут услышать.
Отпустив фламу с рук, я вновь вцепилась в книгу, ожидая
нападения. По мелким камешкам дорожки, приближаясь, шуршали
осторожные шаги, но идущих видно не было.
— Мороком прикрылись, — объяснил страж, позвякивая спицами. —
Смотри внимательнее.
Посмотрела и даже увидела. Три почти прозрачных, но
поблёскивающих в солнечных лучах фигуры крались к беседке.
— Слонопотамы, а не диверсанты, — проворчала я, осознавая, что
страх исчез.
Закрыла книгу, прикинула её вес и задумалась, кто из троих
Соток, чтобы при нападении именно ему тяжёлым переплётом по морде
съездить.
Подойдя вплотную, мэтры разом сняли маскировку.
— Тёплого дня, леди! — слегка поклонился яркий полноватый
мужчина, в котором по голосу опознала Вонара.
Хотя узнать его можно было, даже если бы он молчал. Малиновая
мантия, расшитая по подолу дивными птицами, клюющими ягоды между
пышных цветов, была надета на сорочку, обильно украшенную тонким
кружевом, выпадающим из ворота и широких рукавов. Объемный синий
берет украшал плюмаж белоснежных перьев и сверкающая брошь размером
с мою ладонь.
— Чего расселась, тильса! — проявил себя для опознания Исохс,
видя, что я никак не реагирую на их появление. — Встала и пошла,
куда скажем.