На всякий
случай, он решил пока не афишировать принадлежность к эльфам.
Неизвестно как люди относятся к другим расам.
–Религия это серьезно! Уж каких только
чудных обычаев я за свою службу не повидал. Один мой
товарищ, храни боги его душу, вообще ел исключительно стоя на одной
ноге. Тоже говорил: «религия»! Так и помер бедолага –
поперхнулся.
Сняв со
стены широкополую, темно-зеленую шляпу с завязочками и отряхнув ее
от пыли, старик протянул убор Нику:
–На, владей. Все равно уже давно тут без
толку весит. А так, глядишь, хоть свет увидит.
–Спасибо, староста. – молодой эльф слегка
поклонился. – Вот только есть еще кое-что. Мне, право, неудобно,
но, как видите, одежда моя вся истрепалась да испачкалась.
Неприлично в таком виде к столу-то идти.
–Да уж вижу, чай не слепой. Пойдем,
покажу, где спать будешь, да заодно одежку тебе
подберем.
Разувшись,
мужчины прошли в тесную комнатку с кроватью, где Нор достал из
сундука туго затянутый куль и бросил его Нику:
–На вот. Эт сына моего старшего. Вы с ним
как раз примерно росту одного будете. А ему, мож, и не понадобится…
– дед несколько замялся и добавил. – Одевайся, да скорее к столу.
Там, небось, уже готово все.
Дождавшись
пока пожилой наемник выйдет, Никаниэль разделся, спрятал меч и
сумку под кровать, завернул набор скаута в остатки плаща и ловким
пинком отправил их туда же.
Не без
труда развязав куль, Ник обнаружил в нем несколько комплектов
различной домотканой одежды. Быстро, чтобы не заставлять хозяев
ждать, молодой эльф облачился в просторные зеленые штаны и длинную
белую рубаху с вышивкой. Скрыв остроконечные уши шляпой, он вышел
из комнаты и направился в сторону голосов.
Едва принц
вошел в комнату, все разом смолкли и девять пар глаз изучающе
уставились на гостя. Во главе стола вместе с пожилой женщиной сидел
Нор. Справа и слева от них расположились две женщины помоложе. Одна
из них как раз обнимала за плечи молодую, златовласую девушку. Но
больше всего Никаниэля удивила четверка сорванцов, напавших на него
днем.
–Семья, знакомьтесь – это Никанор –
отважный путешественник в одиночку навалявший прихвостням Кровавого
Джона и вернувший топоры в нашу деревню. – встав с места, взял
слово староста. И тут же принялся представлять домочадцев. – Это
Мари, жена моя. Умница и красавица. Вот Элет и Хэси, мои дочь и
сноха. Ну и внуки: Тим и Дим, Рон и Роб, и, конечно же, лапушка
Анет – услада очей моих.