– У неё же были родители, которых она любила, – возразил Штайнер.
– Их устранили вовремя, она их почти не помнит. Нельзя любить того, к кому ты не привязан и кого плохо знаешь, даже родного по крови человека. Вот подруг Кэтрин устранить было нельзя, у них достаточно мощная защита от преждевременной смерти и поссорить их тоже, увы, не получалось, хотя предпосылки к тому были, – Вильгельм внимательно смотрел на Рихарда, а тот странно прикрыл глаза, будто наяву грезил о чём-то. – Ты не в себе. Кто тебе попался сегодня ночью, наркоман или алкоголик? Опять приобщался к ощущениям смертных?
– Да, это был алкоголик, – улыбнулся Рихард, открыв глаза.
– Никак не вытравлю твои дурацкие пристрастия, – укорил его Вильгельм.
– Алкоголик, бывший под кайфом… Вильгельм, остынь, я почти не чувствую постороннего привкуса, будто давно засохший фантик от конфеты облизал.
– Рихард, сколько тебе лет? – Бреннер смерил собеседника презрительным взглядом.
– Мне тридцать пять, ты же знаешь.
– Я говорю не о человеческом возрасте на момент твоего Становления. Тебе сейчас почти столько, сколько мне было тогда, когда мне разрешили обзавестись потомством в третий раз. В третий раз, Рихард!.. Ведь это особенное право и мне предоставили его, несмотря на то, что я был слишком молод, по меркам вампиров. Тебе же такого права ждать и ждать. В случае с тобой я совершил непоправимую ошибку. Я не был так серьёзен, как в первые два раза, выбирая нового преемника. Я часто прощаю твои выходки, потому что понимаю, двести лет – это вроде переходного возраста для нас и ты проходишь через эту стадию. Но моё терпение скоро лопнет. Я бы никогда не обратил тебя, если бы мне не было невыносимо одиноко тогда.
– Создавать последователей – весьма сомнительное удовольствие, для меня никакой ценности оно не имеет, тоже мне честь… Ты жалеешь, что обратил меня, Вильгельм, а? – Рихард, наконец, решился высказать то, что давно хотел. Поднявшись с кресла, он сложил руки на груди и в упор посмотрел на него. – Раз я надоел тебе, то отпусти меня. Я знаю правила и стану им следовать, буду охотиться, не оставляя улик, люди ничего не узнают о вампирах. Обещаю, я помогу тебе даже после того, как ты меня отпустишь, только чтобы ты забыл о моём существовании раз и навсегда.
– Ты всегда будешь под моим контролем, где бы ни находился. Невозможно оборвать узы, связывающие нас. Я твой Сир, а ты – моё Дитя.