С другой стороны других заключенных в тюрьме не было. Если посол
Лимы будет проверять, не пустуют ли камеры, всегда есть возможность
повесить на девицу обвинение во ввозе контрабанды.
[1] Альгвасил - в Испании младшее должностное лицо,
ответственное за выполнение приказов суда и трибуналов, выполняющий
функцию полицейского.
До Буэнос-Айреса Аурелиано добирался долго.
Сначала на лодке он спустился вниз по течению Параны до
следующего селения. Никому из рыбаков не нужно было в столицу,
поэтому значительную часть пути пришлось проделать пешком, ночуя то
в одиночестве, то среди охотников-вакеро[1].
Найти их было легко по зловонному запаху тухлятины,
разносившейся по всем окрестностям. Это означало, что где-то
происходит вакерия — бойня коров и быков из тех бесчисленных стад,
что бродили по пампе.
Буэндия ещё в Санта-Фе слышал, что Буэнос-Айрес выживает только
за счет коровьих шкур и их выделки, так как другого производства
нет.
Дело в том, что сто лет назад испанцы основали в этих местах
посёлок. Отношения первых поселенцев с индейцами настолько не
заладились, что колонизаторы вынуждены были бежать, бросив весь
свой скот. Хищников в местных краях не было, и свободно бродящие
стада расплодились настолько, что когда конкистадоры вернулись, они
были поражены огромным количеством домашних животных в округе.
С этих пор группы охотников уходили в пампу и перерезали глотки
коровам. Они снимали с них шкуры сотнями, а мясо оставляли прямо на
месте, так как съесть его в таком количестве никто не мог. Шкуры
продавали во все города Аргентины, Парагвая, а так же увозили через
залив Ла-Плата бразильцам.
Не удивительно, что когда Буэндия пришёл в город, всё тот же
запах тухлого мяса, смешанный с солоноватым воздухом океана, стойко
свидетельствовал о том, какой именно вид ремесел господствует в
городе. Почти в каждом дворе были развешаны либо рыбачьи сети, либо
развернуто скорняжное производство.
Город повергал Аурелиано в уныние. Тут всё дышало бедностью,
кроме, пожалуй нескольких домов членов городского совета, среди
которых самым добротным был, конечно же, дом судьи дона Гарсиа
Кинтера.
Городская ратуша, а с ней и церковь Святого Томаса, носили на
себе следы недавнего пожара.
«Похоже, что серебра тут ни у кого нет!» — думал авантюрист,
побродив по улочкам колонии.