Пил волк долго. Отрывался от воды, тяжело дышал, и снова опускал
голову в миску. Наконец напившись, он снова поднял голову, ища
взгляд старика.
– Иду я. Вот только оденусь и иду. Беги, не переживай, –
проговорил дед Михей.
Волк сорвался с места и, перемахнув в прыжке невысокий заборчик,
исчез в тайге.
Дед поднялся, отставив в сторону миску.
– У Серого подруга в капкан попала. Видимо, лапу сильно
раздробило. За помощью пришел. Мы с Альмой сейчас туда пойдем. До
утра не вернусь. Ежели кто утром придет, отправляй в деревню,
пускай там к кому-никому на постой просятся и ждут до завтра. А ты
в сарай сена с чердака натаскай, да накрой его одеялом старым, там
же и найдешь. Да дверь закрепи, чтоб не закрылась ненароком, –
оставляя наказы, дед Михей торопливо одевался.
– Дед Михей… Так люди же специально на них капканы ставят. Это
же волки! Их истреблять надо, а не из капканов освобождать! – в
полнейшей прострации возразил Алексей. – Их пристрелить надо! Это
же опасные звери!
– Живые они, Алеша. И Серый за помощью пришел. Нельзя в помощи
отказать, понимаешь? Вот ежели бы я тебе, к примеру, помогать
отказался? Каково? Или, по-твоему, только людям помощь нужна?
Волки, Алеша – санитары леса. Коль волков не станет, зайцы
расплодятся, обленятся, больных станет много. Они траву жрать
станут, кору с деревьев глодать, много леса загубят. Так же косули,
лоси, кабаны… Но не то главное, Алеша. Главное то, что вот они, –
старик махнул головой в сторону леса, – страдают из-за людей, из-за
их жадности. Те капканы ставят браконьеры, которым нужны их шкуры.
Вот загубят они молодую, сильную волчицу. Не потому, что она
вредила, не потому, что волки расплодились – наоборот, их сейчас
уже стало очень мало – а просто потому, что за ее шкурку им дадут
несколько тысяч рублей. И Серый, который не попал в капкан, тоже,
скорее всего, погибнет без своей подруги. От тоски. Подумай о том,
время у тебя будет, – засунув за пояс топор и прихватив веревку,
без которой в тайгу вообще никогда не ходил, закончил дед Михей. –
Альма, пойдем.
Вся компания вернулась только к вечеру. Серый тащил волокушу, на
которой лежала раненая волчица с пропитавшейся насквозь кровью
повязкой на лапе. Алексей поразился тому, как осторожно шел волк.
Именно шел, обходя неровности дороги, словно понимал, что так его
подругу будет меньше трясти. Альма шла следом, очевидно,
контролируя, чтобы подруга Серого случайно не потерялась. За ними
брел дед Михей.