Спустя час
девушка остановилась на высоком берегу реки и с восхищением посмотрела на
бурлящий водный поток. Груша стояла, не шелохнувшись, долго, неподвижно, наслаждаясь
окружающей ее тишиной и покоем. В какой-то момент она заслышала шаги за спиной.
И даже не успела обернуться, как рядом раздался приятный баритон Елагина:
— Утро доброе,
Грушенька…
Молодой человек
уже оказался сбоку от нее, в двух шагах, и девушка обернулась. Увидев на лице
Андрея приветливую белоснежную улыбку, которая сделала его лицо невероятно
приятным, Груша смутилась и, опустив взор, ответила:
— Здравствуйте,
Андрей Прохорович.
— Вы позволите?
— спросил Елагин властно и протянул ей руку.
Она согласно
кивнула и приняла его ладонь, ощущая, как сердце трепетно застучало. Андрей
быстро склонился и легко прикоснулся губами к ее пальчикам. Груша, смотря на
его темноволосую склоненную голову, подумала о том, что он единственный
мужчина, который целует ей руку. Потому что деревенские парни не умели этого, а
дворяне явно считали это ниже своего достоинства. Молодой человек проворно выпрямился,
и его взор прилип к личику девушки.
Елагин
происходил из семьи потомственных военных. Его отец и дед славно служили в
армии и только в старости вышли в отставку. И Андрей не мыслил для себя иной
судьбы. Уже в шестнадцать лет он поступил простым корнетом в конный
лейб-гвардии полк, который дислоцировался в Санкт-Петербурге. И сразу же в
числе добровольцев был переведен на Кавказ, где три года спустя, уже в звании
подпоручика, отличился особо мужественным поступком, сумев вывести свой отряд
из окружения чеченцев около аула Кутиши. За это Елагин был удостоен
Георгиевского креста четвертой степени.
В 1849 году со
своим полком он участвовал в подавлении мятежа в Венгрии, а позже во время
Крымской войны нес службу по охране побережья Финского залива на случай высадки
англо-французского десанта. Его покойный отец, выйдя в отставку, пристрастился
к игре в карты и довольно скоро промотал и так небольшое состояние семьи.
Умерев, родитель Елагина оставил лишь долги. Мать Андрея, чтобы удовлетворить
всех кредитов, была вынуждена продать их имение и большой особняк и перебраться
в маленький съемный домик на окраине Петербурга. Таким образом, Андрей оказался
единственным кормильцем в семье. Потому все свое небольшое военное жалование
молодой Елагин посылал матери в столицу на проживание, а также на содержание
младшего брата. К тому же Андрей постоянно помогал деньгами и своей свояченице,
жене покойного старшего брата, которая также нуждалась в деньгах.