.
Москва, Николаевский вокзал,
1858 год, Апрель, 29.
Поезд,
прибывший из Санкт-Петербурга, издал два протяжных гудка, въезжая на
заполненную народом платформу. Николаевская железная дорога была вторым по
важности путем для передвижения по Российской Империи после царско-сельской.
Она открылась семь лет назад и соединяла два крупнейших города Санкт-Петербург и
Москву.
Поезда
появились сравнительно недавно и для некоторых простых людей были еще в
диковинку. Крестьяне, приехавшие в Москву из далеких деревень, стояли на
перроне и, крестясь, ошеломленно и немного испуганно смотрели на устрашающий
паровоз с трубой, из которой валил дым.
Спустя час
пассажиры покинули свои вагоны и рассеялись в многолюдной толпе. На широком
перроне остались только две молоденькие девицы. Обе девушки были одеты в
светлые дорогие платья по последней французской моде, в кокетливые шляпки и
утепленные рединготы. Их немногочисленный багаж состоял всего из полдюжины
чемоданов. Прохладная погода не располагала к прогулкам, и девушки зябко
ежились от холодного пронизывающего ветра, который гулял по просторной
платформе.
Княжна Татьяна
Николаевна Урусова недовольно переминалась с ноги на ногу, с каждой минутой все
более раздражаясь.
— И почему это
нас никто не встречает? — ворчала княжна, обращаясь к своей спутнице. — Еще на
той неделе я отписала Елагину. Неужели он решил проигнорировать мое письмо?
— Вряд ли,
барышня, Андрей Прохорович всегда точен как часы, — тихо ответила Груша, — Может,
его что-то задержало?
Княжна лишь кисло
хмыкнула в ответ, напряженно всматриваясь в толпу. Не прошло и минуты, как
Татьяна заметила вдалеке высокого, широкоплечего молодого человека в черном
сюртуке. Княжна подняла руку и начала энергично махать, стараясь, чтобы Елагин
увидел их. Молодой человек, заметив девушек, приблизился.
Андрей
Прохорович Елагин, управляющий князей Урусовых, двадцати девяти лет от роду,
отличался величавой статью и широкой костью. Он имел крепкий торс, широкие
плечи и мускулистые сильные ноги. Гордая посадка темноволосой головы, чуть
заметная надменность во взгляде голубых глаз и упрямо сжатая складка у губ
выдавали в нем дворянскую породу. Движения — уверенные, энергичные и немного
вальяжные — делали его похожим на опасного хищного зверя. Лицо молодого человека,
суровое приятное, чуть загорелое, имело крупные выразительные черты. Он носил
короткую густую бороду и усы. Он не был красив, но на него хотелось смотреть,
ибо от Андрея так и веяло какой-то притягательной силой и мужественностью.