— Древнерусское, — цедит он сквозь зубы. — Иди уже, иначе прочту
его и на тебя! Надо же, на мою голову свалилась... — он заводит
двигатель, бледнея от охвативших его эмоций.
И не он один, Изида чувствует, как всё тело охватывает колкий,
вибрирующий холод, сидеть становится тяжёло, перед глазами мутится,
но мысли — трезвые и быстрые — бьются в медленно отключающейся
голове, собирающиеся в ответ мужику, но...
Он пугается, наблюдая за тем, как эта ненормальная теряет сознание.
С ловкостью фокусника выхватывает из бардачка бутылку минералки,
открывает пробку и — в лицо Изиде летит шквал брызг.
— Скорую вызвать? Эй! — трясёт её таксист за плечо.
Изида очухивается с гортанным звуком и хватается за шиворот мужика,
уже будто по привычки притягивая его к себе.
— Это тело... Это тело — тело барана! Мне нужно другое! Мне нужен
лекарь! Ты! Почему лицо такое мерзкое так близко от меня! — она
кривится и отпускает его.
Он промаргивается, будто сам только очнулся и выходит из машины,
чтобы открыть для неё дверцу и, если надо, вытащить Изиду на
улицу.
— Вылезай! Вылезай, не надо платить.
— Конечно, не надо! Ещё я тебе не платила! Собаки... — она, пыхтя и
с огромным усилием, выбирается из жестяной колесницы и оглядывается
по сторонам. — На руках держать... — всё ещё не может успокоиться.
— Чёртова ведьма!
Взгляд натыкается на домишко жёлто-красный рядом с громадным серым
зданием. Домишко манит к себе, сладко замирает сердце.
Изида скалится: мужик у неё там что ли?
Таксист спешит уехать, обрызгивая её грязным влажным снегом.
А по плечу Изиды внезапно хлопает рукой хорошенькая девушка лет
двадцати пяти. Волосы чёрные, волнистые, лицо накрашено, на голове
пушистая светлая шапочка.
— Что, Ирк, снова жрать собираешься? Даже не смотри в ту сторону! И
вообще, где тебя носило? Кирилл Михайлович там рвёт и мечет!
Изида отступает от неё, кривясь.
— Держи свои руки при себе, девочка! Куда не смотреть, а? Что
там?
— Ватрушки, — хихикает она. — Но времени всё равно нет, идём! А то
меня с тобой увидят... В смысле, — улыбается нагло, но будто не
желая обидеть: — подумают, что и я где-то с тобой пропадала в
рабочее время. А я тайком, по делам. Ты никому не говори! — и Ольга
направляется в сторону фирмы.
Изида плюёт ей в след.
— Знаю я таких, чую лисиц за милю, и шкуру твою спасать не
собираюсь. Плутни чужие я буду пресекать! — с этими словами она
подходит к домишке, где за стеклом булки и старушка. — Ай, и что ж
тут такого? А тебе сколько лет, старая? — Изиде будто больно
глядеть на чужие морщины.