Когда же я встала рядом с владетелем-узурпатором, то к удивлению
своему заметила, что он заметно нервничает. По случаю свадьбы он, в
кои-то веки, был чисто одет и хорошо причёсан. И даже щетина на его
щеках и подбородке не выглядела неопрятной, как прежде. От него
даже приятно пахло. Когда моя ладонь легла в его, я почувствовала,
что у него дрожат пальцы. Не могла понять почему.
Я на автомате произнесла брачные клятвы, но, видимо, они
всё-таки вышли искренними, раз Истинные Боги не испепелили меня. Но
это и неудивительно – я действительно собиралась хранить верность
мужу.
Даже не уловила тот момент, когда мой палец опоясал холод
обручального кольца.
Вернулась в реальность лишь, когда Верховный Жрец произнёс:
– А теперь можете поцеловать жену.
Я замерла, с ужасом ожидая того, что сейчас произойдёт.
Владетель-узурпатор наклонился ко мне и прошептал:
– Лаверн, закройте глаза и подумайте о чём-нибудь приятном.
Он впервые назвал меня по имени. В его устах оно прозвучало
неожиданно мягко и уместно.
Я подчинилась.
Поцелуй был лёгким, как касание крыльев бабочки. И очень
быстрым, я не успела лишиться чувств.
Дальше снова туман, наполненный поздравлениями, славословиями,
песнями, дарами. Потом был пир. Правда, я не съела ни крошки. К
моему удивлению, муж – тоже. Мы старались не смотреть друг на
друга, не соприкасаться, насколько это было возможно.
Нервозность не проходила. Казалось, ей наполнен воздух, от неё
потрескивают волосы и ткань платья.
Я кинула букет, рыженькая девушка с радостным визгом поймала
его. В ту минуту я позавидовала ей. А потом за мной явились певуньи
и под гимн новобрачных проводили в нашу общую с владетелем спальню
– под неё выделили самую большую комнату в замке, нарядно украсили
и обставили изысканной мебелью.
Но я не замечала обстановки, не ощущала, как меня моют,
умащивают маслами, расчесывают. Снова очнулась уже сидящей на
кровати, в тоненькой и слишком кокетливой ночной сорочке. Мои
волосы водопадом стекали по плечам, собираясь в золотистые лужицы у
колен. Я сидела в полосе лунного света, лившегося через окно и,
наверное, являла собой привлекательное зрелище. Я молила Истинных
Богов, чтобы они дали мне сил исполнить то, что называется
«супружеские обязанности» и с волнением, замиранием сердца, ждала
мужа.
А он всё не шёл.