- Нет, у меня появились серьезные дела, я пока никуда не
еду.
А я соскучилась по нему? Задумалась об этом и честно призналась
себе, что пока мы гуляли с мамой, даже вспоминала не часто. Но это
только пока, мне необходимо было какое-то время. Я уже привыкала к
нему, мне хорошо было с ним и может так случиться, что скоро все
станет очень даже серьезно – серьезнее некуда. Так почему бы и не
поехать сейчас и не… поговорить? Ничто во мне не противилось этому.
И да… после разговора с ним я поняла, что соскучилась… сильно.
«… шла по этому лесу – медленно, нога за ногу… сил почти не
оставалось. Шла, раздвигая истерзанным телом влажный сумрак –
сучковатые деревья смыкались, отсекая лунный свет и образуя глухой
свод распростертыми над головой тяжелыми мохнатыми лапами. Под
ногами путались нехоженые травы, а меж ними виднелись старые, даже
древние камни, поросшие плотными мхами. Она спотыкалась о некоторые
из них – что особенно сильно вросли в землю, и даже падала но, с
трудом поднявшись, брела дальше, будто ее вело что-то... Вокруг
было темно, мрачно и глухо, и только на небольшой поляне ее
отрешенный взгляд скользнул по загадочному рисунку лунного
ковра…»
- Катя! Мы вернулись! – раздалось из прихожей. Я вздрогнула и
очнулась. Продолжая держать книжку в руках, пошла на голос и
остановилась посреди комнаты – по коридору навстречу мне шел Сергей
и нес на руках Одетту. Та уткнулась лицом ему в плечо и молчала. Ее
правые ступня и лодыжка, зафиксированные лангетой, сразу бросались
в глаза. Он донес ее до дивана и осторожно сгрузил на него.
Она зашевелилась, устраиваясь удобнее, а Сергей потянул вниз
замок молнии ее спортивного костюма. Заботливо снял куртку и
заглянул в глаза девушке:
- Ну, как ты? Не сильно болит?
Повернулся ко мне, застывшей посреди комнаты, и виновато
улыбнулся, разведя руками:
- Ну, хоть не перелом… вправили вывих, но ходить пока не может,
- и опять переспросил, повернувшись к Одетте: - Так как – не болит,
укол еще действует?
- Отдай мою книгу, - протянула она руку ко мне.
Я растеряно посмотрела на маленький томик фэнтези в своей руке,
подошла и протянула его ей. Она резко дернула книжку, пристально
глядя мне в глаза. Я не уверена, что правильно поняла выражение ее
лица, больше всего похожее на ненависть - не привыкла к его мимике,
плохо зная Одетту, а ее уродство… оно сильно отвлекало от
какого-либо понимания. Небольшие глаза стали совсем узкими, широкие
брови сошлись над переносицей и почти слились с линией волос.