И снова приходят те мои мысли - а на какой безумный подвиг или
страшное преступление смогла бы пойти я, если бы Саша был моим? На
этот вопрос сложно ответить даже самой себе. А еще страшно даже
примерять на себя такой вариант. Все, конечно же, зависело бы от
возможностей, но я думаю, что использовала бы их все до единой и
вряд ли меня остановил бы моральный аспект, а поэтому...
Как-то разом, просто невыносимо сильно начинает болеть нога, а
еще – голова. Я неосознанно напрягалась все телом, неумело управляя
неудобным креслом на колесиках. Сквозь штанину проступает кровь и
Ваня принимает решение заехать в больницу еще раз, чтобы
посоветоваться с врачом о целесообразности моей выписки, а заодно
оставить там кресло, чтобы не возиться с ним на следующий день. Я,
конечно же, протестую, но кто из них и когда меня слушал?
- Тебя отпустили, но выписной еще не успели оформить, -
практично и очень по-мужски рассуждает Иван, - а значит… можно еще
раз перекусить тут – поужинать. Как ты думаешь, столовку еще не
закрыли?
- Закрыли, само собой – почти семь вечера. Давай уже к нам, там
бабушка тебя накормит, - устало говорю я. Хочется спать – перед
перевязкой меня опять напичкали чем-то обезболивающим, сонным и
ленивым. Второй раз за день, очевидно, уже перебор для меня. И хотя
голова теперь почти не болит, аппетит куда-то пропал, а для бабушки
это часто не аргумент, да.... Сейчас заставлять себя делать то,
чего мне не хочется, нет сил. Как и подумать над тем, что сегодня
произошло. В голове расползается приятная ватная пустота, мысли
хаотично порхают. Оно и к лучшему – думать утром на свежую голову
продуктивнее по определению.
В палате жарко и я равнодушно тяну с себя кофту, не обращая
внимания на соседа по палате - соратника, единомышленника и почти
уже брата, и нечаянно оголяю плечо – просторная майка хб ползет
вниз вместе с трикотажем. Ваня протяжно свистит, и я тоже смотрю
туда, куда и он – там сизо-багровый синяк размером с мою ладонь и
это еще он не весь на виду.
- На боку еще… и на бедре тоже, - зачем-то жалуюсь я ему. Свое
состояние сейчас я могу охарактеризовать как жалкое и слабое.
Совершенно бесхребетное, можно сказать, состояние. Я совершенно
точно нуждаюсь в полноценном отдыхе.
- Кать, так может, поспим тут еще одну ночь? – участливо
спрашивает он, - ты совсем сонная, еле слова тянешь, так какая
разница? Я и то привык здесь… кровать удобная.