Она была очень сильной женщиной, настолько сильной, что легко
смогла уничтожить семью, почти сломала папу, почти убила бабушку,
отвратила от беззаботной жизни меня, заставив искать спасение в
учебе и книгах. Папа был прав, я только сейчас отчетливо поняла это
– на меня очень сильно повлияло то, что происходило в нашей семье.
А теперь она опять была здесь.
- Ты не видела меня почти пять лет. Так что само собой - я
выросла. Изменилась не только прическа.
- Я видела тебя в институте, каждую весну и осень, - просто
сказала она, - приезжала и по нескольку дней сидела на лавочке,
ждала, когда ты выйдешь, чтобы увидеть. Приезжала бы чаще, но
сейчас я живу очень далеко отсюда. Вначале узнала тебя только по
косе, - улыбнулась она, изящно поправляя пальцем тонкую оправу
модных очков: - Я никогда не разрешила бы тебе носить такую
одежду.
- Как же здорово, что никто не контролировал меня тогда, -
пробормотала я, - мы зайдем в кафе или прогуляемся?
- Давай лучше посидим, я на каблуках. Я уже заглядывала – там
почти никого нет, можно поговорить спокойно.
Я выбрала тот же столик, за которым сидела с папой. Мы ждали
свой заказ и рассматривали друг друга. Тонкие темные, с изломом
брови, накрашенные ресницы… она не собиралась плакать, встретившись
со мной первый раз за годы. Как и я, впрочем. Большие карие глаза…
они с папой были похожи, как брат и сестра, а вот я удалась в
бабушку.
- А почему ты тогда не подошла ко мне? – решилась спросить
я.
- Ты не стала бы говорить со мной. Я дала тебе время
успокоиться, повзрослеть… терпела, сколько смогла. Теперь ты умеешь
держать себя в руках, контролировать эмоции. Я сейчас неприятна
тебе, но ты не подаешь виду, сдерживаешься. И у меня есть
возможность попросить у тебя прощения – ты слушаешь. Я, собственно,
и виновата-то только перед тобой, - отвернулась она к окну, как
когда-то папа, трогая пальцами шпильки в узле волос – знакомый
жест, мама нервничала. Но, похоже что только слегка, и это бесило.
Я тоже вела себя сдержанно… относительно:
- Ты говоришь это так спокойно…, ты хоть когда-нибудь
волновалась по-настоящему, переживала, искала в себе… совесть? Мне
не нужны твои оправдания, мама, с головой хватило папиных.
- Как он? – чуть расширились ее глаза, тонкие пальцы с
аккуратным маникюром сжались в кулак. Она убрала руку со стола. -
Сейчас сезон… он опять на своей любимой охоте?