Но горела, кажется, я сама.
Дрожит, когтистой лапой покалывая
непривыкшие к сумраку глаза, свет чадящих факелов. Свод арочного
коридора утопает в клубящейся тьме – дышащей, наблюдающей; не в
силах смотреть на неё дольше удара сердца, отвожу взгляд и под
ногами вижу нарисованный кровью жертвенного петуха круг.
Скомканный, едва различимый серый голос над ухом резко обрывается,
в плоть вонзается боль перерождения,
перекатывается волной под кожей, судорога выворачивает наизнанку
суставы… нет, это ничего. Главное, теперь – живой.
– Живой, – подтверждает мысли
колдун, чей голос кажется куда приятнее, чем у того, кто читал
заклятье. Больше никого, кроме заклинателя и колдуна, в зале нет, и
это успокаивает.
Не хочу встречаться с ним
взглядом. Я помню его. Фрагменты памяти чередой
проносятся перед внутренним взором, в пустоте вспыхивают слова…
Слово. Этого достаточно, чтобы почувствовать смятение,
неуверенность, собственную бесполезность и никчёмность. И все эти
чувства проснулись бы, выползли бы наружу из глубоких нор, не
вспомни я, что страха перед сильнейшим колдуном всего Келеро больше
нет.
Заклинатель падает на пол
бескостной грудой кожи и мяса. Он выполнил свою работу и больше не
нужен. Сочувствия к чужой жизни нет – его вырезали из моей души
вместе с чем-то трепетным и сокровенным, а может, с настоящим
куском мяса или целой частью тела. Вспомнить бы…
– Тебя всё устраивает? –
нетерпеливо интересуется колдун, перешагивая труп и протягивая
тяжёлое зеркало в серебряной оправе с ручкой.
Я смотрю в льдистые голубые глаза
в отражении. Больше и не требуется, я – всё ещё я.
– Ялмари мёртв, – бросаю
я.
Колдун вздрагивает. Колдун в
недоумении. Я испытываю счастье, видя смятение на его весьма
постаревшем лице. Стало оно таким из-за прошедшего времени или
нажитых неприятностей? Сколько лет назад мы виделись в последний
раз? Семь, восемь, десять? Не так уж и важно.
– Ты взвалил на себя непосильную
ношу, – вздыхает он и отворачивается.
Ему больно слышать печальную
весть. Меня удивляет такая реакция. Кажется, никчёмный слабенький
маг для него что-то значил.
Ядовитая улыбка выползает на моё
лицо, и никакие наивные предположения больше не роятся в моей
голове.
Факелы вспыхивают ярче, пуская
длинные тени по полу, и колдуну становится неуютно.
– Не переживайте, уговор всё ещё
в силе. Я не убью никого близкого вашему сердцу.