Лиля Захарова казалась
мне все более интересно штучкой. Парни-то на лестнице явно бандитской
наружности, а у нее с ними дела. Конфиденциальные. Полиции не касающиеся. И
следователю дамочка наврала: на дачу она собралась ехать не из-за каких-то
переживаний Аленковой, а исключительно спасая собственную шкурку. Вот и сейчас
она спряталась, а я отчего-то был уверен, что так просто ее не найду – но нужна
она мне была еще больше. Она могла подтвердить алиби Аленкова, рассказать, что
приезжал двадцать восьмого Гриша именно к ней, и что уехал он вовсе не с женой.
Я даже понял, почему Гриша обо всем этом молчит как партизан: парни эти
наверняка запретили Захаровой обращаться в полицию.
А в Крестах, куда я тотчас поехал прояснять
ситуацию, меня ждал сюрприз...
На освобождение Аленкова до суда теперь
можно было и не рассчитывать. Выяснилось, что при задержании он оказал
сопротивление (интересно, какое именно, если едва ли держал хоть раз что-то
тяжелее ручки), помогать следствию отказывается, а сегодня ночью, вдобавок,
чуть не устроил побег из СИЗО. "Чуть" – это, конечно, громко сказано.
Гриша просто вырвался от конвоя, когда его вывели из камеры на очередной
допрос, и рванул вперед. Добежал аж до следующей запертой решетки – на том
побег и закончился. Но Зайцеву, естественно, сообщили, что "обвиняемый
задержан при попытке к бегству". И вот теперь сидел передо мной Аленков
снова в наручниках – похудевший, осунувшийся, к тому же с разбитой губой и
рассеченной бровью. Хорошо, что стрелять не начали, хотя имели полное
право.
— Ну и зачем ты устроил этот дурацкий побег?
– спросил я.
— Ты не понимаешь, мне нужно выйти отсюда...
— Аленков жалостливо посмотрел на меня. — Ненадолго... На сутки хотя бы. Дай
закурить?
Я выложил на стол пачку. Гриша жадно вытряхнул
сигарету, неловко покрутил её пальцами. Закашлялся, подавившись дымом. Курил
он, по всему видно, нечасто.
— Зачем? — спросил я. — Из-за Лили?
Он прямо на глазах осунулся ещё больше.
— Так ты знаешь? А они? — Он, вероятно, имел
в виду правоохранительные органы.
— Пока нет. Но узнают, конечно. Где Захарова
прячется?
Гриша вытаращил на меня глаза:
— Так она все-таки уехала?! — кажется, он
обрадовался.— Молодец девочка... я думал, она меня не послушает.