Покрепче вцепившись в скользкие грани кристалла, я выдернул его
из головы монстра. Вслед за ним потянулась сопля не самого
приятного вида, но, потеряв прямую связь черепом, кристалл начал
нагреваться и поплыл. Вся грязь и ошмётки органики осыпались
пеплом, хотя руки не пострадали. И вот уже вместо шипастого
кристалла, облепленного содержимым черепной коробки, у меня в руках
покоился всё тот же Аркенстон с поправкой на цветовую гамму: чёрное
ядро и изумрудная оболочка.
Положив его в рюкзак, я вернулся к хвостатой и оглянулся. Уйти к
многоэтажкам не получится. Один я ещё рискнул бы, но с
бессознательной богиней на руках мне это точно не удастся. Слишком
много в той стороне противников. Зато в стороне торгового центра
никого. Вокруг нас, вернее, вокруг кормушки, образовалась зона
отчуждения метров сто радиусом. А до ТЦ всего тридцать.
Закинув Лису на спину, я направился ко входу в здание, держа в
одной руке пистолет. Очень уж хочется с одним мудаком по душам
поговорить.
— Как вам удалось прорваться?! ‒ с порога кинулась к нам полная
женщина в мятом цветастом платье.
— Где можно положить девушку? ‒ проигнорировал я вопрос.
— Ох!.. Конечно-конечно! Идём за мной, Михаил Петрович её
вылечит, ‒ запричитала она.
Поднявшись вслед за тёткой на второй этаж, я добрался до
небольшого блокпоста, где хмурый дядька остановил нас,
недвусмысленно поглаживая ружьё.
— Они ранены, ‒ констатировал он. ‒ Их нельзя было пускать,
Марта.
— Но ведь Дима до сих пор не превратился, хотя его покусали! ‒
возразила женщина. ‒ А этих только поцарапало об асфальт! Девочке
совсем плохо! Уйди с дороги, козёл рогатый!
Мне надоело слушать ругань, так что я просто оттолкнул и тётку,
и мужика с дороги и пошёл дальше. В спину мне тут же понеслись
угрозы и удивлённые охи-ахи, но мне было насрать. Накатил
отходняк.
Добравшись до ближайшей скамейки, я положил на неё Лису и
развернулся к людям, которые начали подтягиваться на шум. Всего их
было пятнадцать человек: три женщины и двенадцать мужчин. Возраст
от двадцати пяти до сорока. Состояние сносное, но раны есть почти у
всех. Оружие, если кухонные ножи тоже считать за таковое, есть тоже
у всех. Из огнестрела были два ружья и один макаров. Лица у всех
разные. Кто-то сияет надеждой, кто-то равнодушен, кто-то смотрит с
жадностью, а кто-то с подозрением.