- Хорошо же вы прятались два года, - прошептала Алай, вспоминая,
как Укан смотрел на Утар на весеннем торгу и неожиданно всё
понимая. - Я бы и не подумала...
- Ты-то куда смотрела? - с грустной улыбкой спросила Утар. -
Почему не заметила?
Алай пожала плечами, заходя в дом. Что толку сейчас об этом
говорить?
Она переоделась в повседневное и свернула красное нижнее платье.
У Харана нет повозок, значит, придётся перекладывать вещи в кожаные
тюки. Ну, что уж...
- Готова? - заглянула к ней Утар, глядя, как Алай вынимает из
ушей тяжёлые праздничные серьги Мулги. - Пойдём, помогу. Потом мне
в хасэн надо... Мы к вечеру снимаемся. Хорошо, что вместе идём.
Веселее будет.
Камайя встретила их недовольным взглядом.
- Умеешь рис запаривать на воде? - спросила она у Алай.
- Не на молоке?
- Господин ест рис на воде и тушёные овощи, - сказала
Камайя.
Алай грела воду в тяжёлых раздумьях. Утар права. Лучше
помалкивать. Этот Харан так смотрит, того и гляди как сложит кулак,
да и вышибет дух... Тогда не о ком будет Туру просить Ул-хаса
Бутрыма.
- Готово?
Она вздрогнула и шарахнулась, выдернутая из своих мыслей голосом
Харана. Он нависал над ней, угрюмый и мрачный, как громадный кусок
заледеневшей скалы, и от его присутствия волосы на затылке
поднялись дыбом.
- Да... господин, - сипло пролепетала Алай, косясь наверх, на
его бороду. - Подать, господин?
Он молча стоял на пороге шатра в ожидании, почему-то не садясь к
очагу. Алай подала ему плошку риса с овощами и юркнула за шатёр,
подальше от его ненавидящего взгляда.
- Подала еду? - окликнула Камайя, выглядывая из второго шатра. -
Иди сюда, рубашки надо починить. Можешь взять на холм.
Алай сидела на холме, пришивая завязки к рубашкам Харана. Она
внимательно осматривала следы неоднократной починки, с удивлением
замечая, что в боковых швах они были не единожды вырваны прямо с
клочками ткани и усердно пришиты обратно. Срывал, небось, в гневе с
себя эти рубашки, и топтал... Камайя, видимо, и пришивала. Часто,
наверное, ей нагайкой достаётся...
Она вздрогнула, и по коже пробежали мурашки. Сидеть тихо.
Помалкивать. Он так ударит, что просто красным следом не
отделаешься, это уж точно.
Где-то совсем рядом всхрапнула лошадь. Алай вскочила. Рыжий
жеребец, гордо выгибая шею, шагал к ней по высокой высохшей траве,
неся на спине Тура.