- Она не страшная… Не страшная. Меня вскользь задело, Чимре.
Аулун приходила, сказала, что это быстро заживёт. Там была отрава,
а это гораздо хуже. Видишь, до сих пор шатает? Она сказала, что
наконечник был смазан отравой, а жилы - пропитаны, и если бы он
вошёл в тело, а не царапнул, то… Чимре, всё хорошо! - Камайя
схватила явно напуганного парня за руку. - Смотри, тут у меня
укрепляющее снадобье. Я посплю, чтобы набраться сил, и буду пить
его, а ты пока собери мне сплетен и слухов, хорошо? Я хочу знать,
что творится в городе.
Чимре поднял бровь, с подозрением глядя на кувшин и зелёную
жидкость в кубке с толстой ножкой, потом вежливо кивнул и вышел.
Камайя опрокинула в себя зелье Аулун, добрела до широкой кровати с
резными ножками и густыми занавесями балдахина и развязала халат,
укладываясь на мягкую перину. Завтра нужно будет встретиться с
Риком или Руаном, узнать подробности того, во что вляпался Харан, а
пока действительно стоит восстановить силы.
Лёгкий стук нарушил сон, испорченный долгой дневной дрёмой,
странный, витиеватый, обрывочный. Камайя приподняла голову, сонно
моргая и пытаясь рассмотреть, чем Вирсат занимается в покоях
посреди ночи, но вместо основательной фигуры служанки на фоне очага
стоял Аслэг, подсвеченный огнём, и с подозрением нюхал содержимое
кувшина.
- Не пей это. Оно начало портиться, - сказал он, заметив, что
Камайя проснулась. - Утром пришлют новое.
- Что ты делаешь в моей комнате? - спросила Камайя. Она села на
постели, свесив ноги, и схватилась рукой за рёбра. - Я не помню,
чтобы ты стучался.
- А мне надо стучаться, чтобы войти к своей женщине?
Камайя распахнула глаза, обожжённая его тоном. Что он себе
позволяет?!
- Твоей женщине? - Злость распирала её, и Камайя резко встала и
шагнула вперёд, всматриваясь в его лицо. - Твоей?
Он скосил челюсть и нахмурился, но резкий подъём был,
по-видимому, не лучшей затеей, и мир качнулся, вылетая из под ног.
Аслэг рванулся вперёд, хватая Камайю за руку и за талию, и она
скрипнула зубами. Почему он так пахнет?!
- Моей. Ты принадлежишь моему гарему. Тебе лучше вернуться в
постель.
Его дыхание было рядом, оно щекотало висок. Камайя страдальчески
сморщилась. Высокие небеса, когда это прекратится?
- Отпусти меня! Убери руки! Я не принадлежу тебе!
Он схватил её затылок, и Камайя зажмурилась, раздираемая
стремлением оттолкнуть его и желанием притянуть ещё ближе, но он
коснулся её губ своими, и она замерла, а потом яростно ответила на
его поцелуй.