— Что?
Ройгард Ла́рдо — старший сын А́йгарда Лардо, князь Ястребиной
Скалы, их сосед и друг Дарри.
— Когда?!
— Позавчера.
Дарри долго смотрел на огонь, вспоминая, как вместе с Ройгардом
они впервые поймали в силки куропатку, как Айгард учил его стрелять
по летящим уткам, как охотились на оленя, делили ирмелинских невест
и подглядывали из кустов за купавшимися у водопадов девушками…
— Как это случилось?
— Говорят, медведь задрал.
— Медведь? Сейчас? Осенью?
— Так говорят, — отец покряхтел, закутывая пледом колени, —
Айгард не выходит из дому и никого не принимает, леди Лардо слегла,
а в Ястребиной Скале вчера весь день были храмовники. Я никому
поэтому пока и не сказал — пусть все уляжется. Не хватало нам тут
храмовников с их огнивом, мало чего им покажется — спалят всё, не
задумываясь. Обождём. Но дело нечисто, сынок, всё держат втайне,
никто ничего не говорит. Я и то всё это случайно от лекаря узнал,
встретил на дороге, когда он ехал от леди Лардо.
— И что сказал лекарь? — нехорошее что-то ворочалось у Дарри
внутри.
— Лекарь? Говорит, медведь. Но какой медведь и откуда здесь?
Давно ли ты у нас тут медведей видел, да ещё по осени? И вот лекарь
то ли был пьян, то ли… видел бы ты его глаза. И руки у него
тряслись, когда расспрашивать стал. И объяснить толком ничего не
смог, а как я понял, он и тела-то даже не видел — бормотал что-то
непонятное.
— Где это случилось?
— Вроде как на реке, у заводи за водопадом, где вы любили
охотиться на уток.
На заре, пока все спали, Дарри растолкал Бёртона и, шикнув,
чтобы тот не разбудил остальных, вытолкал его на конюшню. Оседлали
лошадей и поскакали к реке. Бёртон зевал и бормотал ругательства,
но скакал вслед за капитаном.
Утро было промозглым и сырым. На востоке небо подёрнулось алым,
чернота ночи растворялась, перетекая в серую мглу, а в долинах
полосами лежал низовой туман. Пахло прелой листвой и дымом — в
поместье уже топились печи. Они поехали вдоль реки по убранным
полям и сенокосам. В тумане звуки глохли, и хотелось говорить тише,
так, что Бёртон, поравнявшись с капитаном, спросил шёпотом:
— Куда едем-то?
— В одно место, — ответил тот коротко и только пришпорил
коня.
Скакал смело, хоть и дороги почти не было видно, а Бёртон ехал
за ним, бранясь и думая, что вот так вслепую и шею себе свернуть
недолго. Ехали долго, туман поднялся выше и рассвело. Наконец,
Дарри вскинув руку вверх, резко остановился, спрыгнул и протянул
Бёртону поводья: