…про зеленый, живший в воде, и изводивший людей безостановочной
рвотой.
Много их было. Время от времени болезни вспыхивали то тут, то
там, заставляя людей молиться и искать спасения. И приходилось
поднимать войска.
Организовывать беженцев, не желавших жить в отселении.
…искать целителей.
…убеждать.
…грозиться.
Порой – казнить, но это редко. Болезни пугали людей, делая их на
редкость послушными. А спасение – благо, целители человеческие дело
свое знали изрядно – наполняли сердца подданных должным
благоговением. Хватало его, конечно, ненадолго, но все же, все
же…
- Болезни возвращаются порой, да… но не через столько лет… тогда
же я задавала вопросы, а ответов не получала. Зато Дубыня
настаивал, чтобы я вернулась ко двору. Мол, все равно нельзя
усадьбу восстанавливать, мало ли какая зараза осталась в земле… и
селиться рядом не стоит. Люди его разъезжали по окрестностям. И я,
признаться, перестала чувствовать себя хозяйкой на землях своих.
Крестьяне - люд темный, им сложно подчиняться женщине, особенно
если вдруг появляется сильный мужчина. Они полагали меня старухой,
жалели, но и только… а Дубыня… я затребовала отчеты, но вдруг
оказалось, что они засекречены и ему нужно высочайшее дозволение.
Мои же письма в столицу оставались без ответа…
Императрица склонила голову: писем она точно не получала.
- Когда я отказалась возвращаться, Дубыня… потребовал, чтобы я
осталась в его усадьбе. Он заговорил, что обязан позаботиться обо
мне и Аглаюшке, что это его долг соседа… что произошло несчастье…
что люди испугались, не иначе… но в этом не было смысла! Зачем
кому-то сжигать целителей? Единственную по сути надежду спастись?!
Он привел ко мне какого-то мужичка, который каялся… мол, слышал,
будто кто-то говорил, что все беды от усадьбы, что спалить ее
надобно и тогда проклятие падет. Приволок и проповедника бродячего.
Знаете, из тех безумцев, которые уверены, будто все беды от
одаренных… он назвал нас проклятием… и меня проклял… Аглаю и вовсе
исчадием бездны окрестил. Несчастный безумец. И Дубыня хотел, чтобы
я поверила, будто виноваты эти люди?
Возмущение княгини было искренним.
Императрица же… слушала.
Она не обманывалась: пусть прошли многие годы, но не настолько
хорошо она успела изучить людей, чтобы разбираться в тонких
движениях мятежных их душ.