Все знают, что единороги исполняют желания. Нужно прикоснуться к
рогу и загадать… Я, честно говоря, слухам не верила – очевидцев не
встречала, а Бабуля говорит, что место единорогам – на картинках, в
спальнях маленьких девочек… Но, встретив его сегодня утром, я
решила: это знак.
Присев на корточки перед псом, я почесала ему голову и
сказала:
– Мне очень нужно, понимаешь? Очень. – тот, шумно
вздохнув, поколебался, но затем сдвинулся с тропы и негромко
заскулил.
– Красава, – я потрепала его по ушам. – Да не
ссы, я в курсе, что там и как.
Взяв наизготовку Пищаль и поправив рюкзак, я пошла вниз. Пес так
и остался сидеть на границе.
Внутри тумана было тихо. Тропинка едва виднелась, то с одного,
то с другого краю мелькали обломки стены и куски старой арматуры.
Надо двигаться очень осторожно – напомнила я себе. Чтобы не
споткнуться и не напороться на ржавое железо. Вытащить меня будет
некому.
Заметив впереди мельтешение, остановилась. Над тропинкой вились
мотыльки. Они беспомощно взмахивали истлевшими крылышками, не в
силах взлететь повыше. Странно… Туман поглощал все звуки. Пахло в
нем скошенной травой, мокрыми кирпичами и рекой. Чем ниже, тем он
становился плотнее: я уже не видела кончиков пальцев вытянутой
руки.
Вдруг перед лицом мелькнуло что‑то темное, и беззвучно унеслось.
От неожиданности я подпрыгнула, сердце тоже подпрыгнуло, на
мгновение застряло в горле, а потом упало на дно желудка.
Нацелив в туман Пищаль, я, как безумная, завертелась на месте. И
рассмеялась. За ветку, невдалеке от меня, зацепился черный
полиэтиленовый пакет. У страха, как известно, глаза велики.
Не убирая оружия, я двинулась дальше. Ноги противно дрожали,
спина взмокла под рюкзаком. По словам Бабули, упрямство родилось
раньше меня, и я нередко от этого страдаю. Но ведь единорог – это
реальный шанс. Такой выпадает раз в жизни.
Ладно. Не буду об этом сейчас думать.
Оказавшись на дне лога, я попала в рощу – из тумана выступали
светлые стройные стволы, запахло прелыми сережками. Честно говоря,
я надеялась, что он вскоре рассеется – солнце было уже высоко, но
взвесь становилась только гуще. Вытянув руки, чтобы не стукнутся
лбом о какой‑нибудь ствол, я побрела, прислушиваясь к каждому
шороху.
Откуда ни возьмись, опять налетели мотыльки, я оказалась в самой
их гуще. В первый миг испугалась – уж очень неожиданно появились.
Лихорадочно кружа перед лицом, они совсем меня запутали. Наступив
на что‑то скользкое – камень, или клочок травы, я со всей дури
грохнулась на пятую точку. Позвоночник пронзила боль. Твою
медь!