— Пусть! — обречённо думал я. — Если
совсем по-девчоночьи выглядеть будет, состригу к чёрту все волосы!
Похожу немного лысым!
— Сестра Аксинья рассказала нам, как
тверда твоя вера, сестричка! — щебетала девушка. — Говорит, юная
послушница произнесла какое-то слово, тут же сверкнула молния и в
колодце страшно забурлило, забулькало, оттуда донёсся жуткий вой и
грозный голос! Она слов не разобрала, но сразу почувствовала вонь
серы! И так понятно, отчего серой завоняло и чей это голос! Услышал
Господь твои слова, сестрица!
Я хмыкнул. Вот ведь фантазёрка эта
Аксинья!
— А где твой апостольник, сестрица?
Так и не нашла? Может быть в доме для приезжих оставила? Твои
маменька с папенькой, поди, там остановились?
— Нет у меня папеньки, — буркнул я,
— он умер давно...
— Сиротка, значит?... Сама в
монастырь попросилась или маменька твоя так захотела?
Я подумал немного и решил, что
Марина вполне может считаться моей маменькой. С формальной точки
зрения я являюсь её наследником...
— Маменька захотела.
— А отчего? Ты что-то натворила или
бедно живёте? Подними голову, мне с боков подравнять нужно...
— Блудница я, сестра! Блудница!
Оттого маменька и заперла меня в монастыре! — я начал злиться и от
этого язвить.
Девушка ахнула:
— Да сколько же тебе лет, милая? У
тебя ведь и фигурка, как у мальчишки. Ни груди не видно, ни
бёдер... Личико, конечно, хорошенькое...
— Скоро двенадцать будет! — гордо
сообщил я, довольный тем, что Мария обратила внимание на мою
мужскую фигуру.
— И кто же на тебя такую тощенькую
позарился?
— Я не тощенький, а жилистый!
Девушка хмыкнула:
— Странно ты выражаешься, сестра...
Как будто ты не девочка, а мальчик... Вы недавно на остров
приехали?
— Да, всего полтора месяца назад, —
подтвердил я.
— А откуда? — любопытство девушки
казалось неисчерпаемым.
— Из одной северной страны. Там всё
время холодно.
— Понятно,... — задумчиво протянула
Мария. — Ну-ка, подними голову.
Мария, склонившись внимательно
разглядывала мою голову, а я разглядывал её лицо. Красивая девушка.
Там, во дворе, я не разглядел её, а сейчас она сняла свой
апостольник и широкий воротник, отчего её изящная шея полностью
обнажилась, разбросала свои блестящие, пышные волосы цвета воронова
крыла по плечам и стала выглядеть лесной нимфой. Странные они эти
женщины. Это тело создано для любви, а Мария заперла его в
монастыре. Впрочем, мысленно заглянув в Книгу, я понял, что привело
её сюда...