- Что же мне до старости что ли у вас подпаском служить?! За
грош да полушку?!...
Глухая баба Фрося, подошедшая посмотреть, чего это у дома
старосты бабы собрались, о чём-то спросила. Старший сын её, мой
однофамилец Василий Кузнецов, здоровенный пятидесятилетний дядька
рявкнул ей в самое ухо:
- Никто не помер, мамо!
- Ась?
В другое ухо заорал средний её сын:
- Никто не помер!... Бабы пастушка не хочут отпускать!
Бабка пожевала сухими губами, похлопала на меня подслеповатыми
глазками и громко сказала:
- Так прогнать вора взашей! Ишь, вылупился! Всыпать ему плетей и
взашей!
Бабий вой как по команде стих, и все головы повернулись в
сторону бабки. Братья переглянулись и, подхватив мать под мышки,
быстро понесли её прочь от толпы. Я рассмеялся сквозь слёзы. Нужно
будет зайти к ним и посмотреть, можно ли бабке слух
восстановить...
И тут из толпы вышла Аксинья. Её я заметил, только когда она
оказалась в двух шагах от меня. На неё страшно было смотреть.
Почерневшая, как в тот день, когда узнала о смерти мужа, в
безвольно опущенной руке волочится по пыли чёрный головной платок,
безразличный взгляд… Я вскочил на ноги и быстро вытер рукавами
мокрые глаза. Что-то было не так!
Не дойдя до меня, Аксинья пошатнулась и, едва я успел
подхватить её за талию, как она закатила глаза и потеряла сознание.
Всё-таки она была тяжела для меня. Я упал на одно колено, пытаясь
смягчить её падение. Мне это удалось, хотя коленку и правый
локоть я сильно расшиб.
Акулина, её старшая сестра, подоспела первой. Она и помогла мне
уложить её на землю. Одного взгляда на центр энергии было
достаточно, чтобы определить — её покинули все силы! Мгновенно
подняв уровень её энергии до нормы, я осторожно похлопал её по
щекам. Ресницы девушки затрепетали.
Ничего не понимаю! Куда и на что она растратила свою жизненную
энергию? Да ещё в таком количестве, что остатка едва хватало на
работу сердца и поддержания слабого дыхания… Она ведь пришла сюда
своими ногами. Значит, полчаса назад всё ещё было нормально. Что
выпило из неё жизнь? Страх?
Да, центр страха сиял ослепительным голубым цветом. Это нужно
срочно изменить, иначе она снова потеряет сознание. Страх быстро
выпивает силы. Жалко, что его причину я не могу определить! Не
научился ещё. Потом нужно будет расспросить.
Аксинья открыла глаза. Взгляд её сконцентрировался на моём лице,
и я ободряюще улыбнулся ей. Она подняла голову с земли, опёрлась на
локти и огляделась по сторонам: