Сужения эти происходили из-за отложений кальция в сосудах,
образующих так называемые бляшки. Именно их я и намеревался убрать
одну за другой и заставить мозг функционировать нормально. Но это
только в том случае, если удаление серных пробок не поможет.
Дом старшего сына бабы Фроси, кузнеца Василия, можно было и не
искать. Метров за сто до него я понял, что иду в верном
направлении. Это жена Василия что-то втолковывала своей свекрови.
Самого Василия дома не было. Он с братом был в кузне. Рабочий день
был в разгаре.
Подойдя к дому, я побарабанил в калитку кулаком. Барабанить
пришлось долго. Наконец, калитка со скрипом отворилась и на меня
уставились двое младших членов семьи — мой полный тёзка Сашка
Кузнецов, мальчишка десяти лет и дочка. Звали её то ли Катерина, то
ли Полина, и была она примерно моего возраста. Я обратился к ней,
как к старшей:
- Мать позови…
- Привет, Сашок! Зачем она тебе?
- Дело есть! Позови!
Катерина или Полина посмотрела на брата, и тот кинулся
разыскивать мать. Я солидно уселся на лавочку возле ворот, и
девочка тут же уселась рядом. Я покосился на неё.
- Слушай, не помню, как тебя…
- Я Забава, Сашок! Правда забыл?
Я пожал плечами. Действительно, забыл.
- Слышь, Сашок, а для чего тебе мамка нужна? Может тебе,
наоборот, папка нужен? Так он в кузне… Хочешь, я сбегаю? - она с
готовностью соскочила с лавочки.
- Нет, не надо!... - испугался я, тоже вскочив с лавочки и
поймав её за локоть, - Садись! Мне мамка твоя нужна. Хочу бабушку
вашу полечить. Больно тугая она у вас на ухо…
- А зачем? - спросила девочка, вновь усаживаясь на лавочку.
- Как зачем? Говорю же — глухая она у вас! Твоим родителям,
да и не только им, орать приходится, чтобы она что-нибудь
поняла.
- А, понятно,… - протянула девчонка, - Непонятно только, зачем
её лечить, если она всё равно глухая, как пень, и почти слепая?
Я с подозрением покосился на неё. Дурачит она меня что ли?
Вообще-то, я и сам не пас задних, если речь шла о том, чтобы
одурачить или разыграть кого-нибудь. Но, если она меня дурачит, то
это мастер-класс! Такую серьёзную мину сохранять, когда несёшь
абсолютную чушь, это нужно быть великим мастером!
Я поболтал ногами под лавкой, обдумывая достойный ответ, но в
этот момент из калитки вышла жена Василия. Мощная, высокая тётка
лет сорока пяти — пятидесяти. Она встала передо мной, и я поднялся
с лавки. Звали её Аглая.