— Чем могу служить...
— Слепой замешкался с обращением, но соединил
короткую прическу Гайала и отсутствие у него револьвера,
и сказал: — ... доктор?
Понятие «доктор» в Котловине было
куда шире имперского и большей частью не имело никакого отношения к
медицине.
— Мой компаньон... — Гайал
тоже сделал паузу, — ...сказал мне, что снимает у вас
комнату, и предложил переселиться к нему.
Вы получали телеграмму?
— О да, — заверил его
Слепой. — Разумеется. Мы ждали вас, доктор. Рик, проводи
доктора в апартаменты.
Подросток, который только что выбегал
за почтой, с интересом воззрился на Гайала, сделал
поползновение отобрать чемодан, но Гайал сказал:
— Сам донесу. Веди.
И подросток повел Гайала сначала
по длинному коридору на зады трактира, а потом
по узкой лестнице на третий этаж. На площадке уже
стояли доставленные с вокзала лыжи.
Комнату, которую звучно обозвали
«апартаменты», прямо напротив входной двери пополам делила печная
труба. Две получившиеся комнатушки были обшиты примерно
по плечо крашеными в светло-серый цвет фанерными
панелями, что, без сомнения, прибавляло уюта в общем-то
непритязательному жилью. Создавалось впечатление, что живет здесь
человек по здешним меркам зажиточный. Кушетка, например, была
создана из пружинного матраса, а не простого ватного
тюфяка, и покрыта разноцветным туземным покрывалом
из тапы. Несколько досок у противоположной стены
исполняли роль книжного стеллажа. Беллетристики среди книг
не было, разве что несколько классических романов
из разряда «это должен прочесть каждый человек, мнящий себя
образованным». Несколько книг по экономике, политике,
геологии, промышленному строительству, новенькие справочники
по разным предметам, свежие журналы. Одна полка была отведена
под «Географический вестник», причем некоторые номера были
в двух или трех экземплярах.
В роли одежного шкафа
подвизалась сколоченная из некрашеных досок вешалка
с набитыми гвоздями, которую поставили около печной трубы.
Здесь висела пара курток, не очень новые штаны
и наплечные ремни с кобурой. В кобуре находился
револьвер «семар-4», весьма ценимый местными любителями крутизны.
Коробка патронов к нему лежала на книжной полке около
«Справочника картографа и топографа».
Вторая комнатенка была сравнительно
пустовата. В углу громоздились один на другом несколько
ящиков из-под фруктов, у стены на низкой широкой скамейке
стоял фанерный чемодан из-под пишущей машинки, покрытый, как
салфеткой, носовым платком с ажурной вышивкой. В Аштангхе
подобные чемоданы из-под приборов и аппаратуры почему-то
считались высшим шиком. Да и дамские носовые платочки
скорее относились к чисто декоративным элементам — вроде
яркого ботисского парео, которое почти полностью закрывало одну
из стен. Батик на шелку прямо кричал о море,
парусниках, попугаях, пальмах, крабах и рыбах. Другим
вариантом украсить стены были картинки с девушками
из журналов или открытки, пришпиленные кнопками к стенам
то здесь, то там.