— И вовсе это не так, — надулась я в
ответ, — когда это ты выполнял мой каприз сразу? Вон, даже с
приютом пришлось применить весь арсенал уловок... ой! — я чуть
покраснела под папиным насмешливым взглядом. Конечно, он прав —
пришлось согласиться.
— Ох, моя птичка-невеличка, — вздохнул
папа, снова обнимая меня. — Ну, кто будет знать тебя лучше, чем я,
а? И кто с моего счета снял деньги, что потратить их на путевку? И
не тратить свой гонорар?
— Так это... это месть. Так-то! — я
подняла голову, задрав подбородок, и с усмешкой посмотрела на отца,
— к тому де, грех не воспользоваться тем, что папа «нечаянно» забыл
стереть пин-код для доступа к счету, — пожала я плечами, послав ему
лукавый взгляд. Мой самый-самый любимый мужчина! Любимый, но не
единственный...
Я постаралась, чтобы папа не заметил
моего разом сменившегося настроения. Ни к чему ему знать, что,
смотря на него, я вижу перед собой пронзительный взгляд карих глаз.
Холодный, непримиримый... наполненный одиночеством...
— Не хочешь рассказать мне, почему моя
птичка вдруг сорвалась в теплые края? — осторожно поинтересовался
папа, не сводя с меня внимательного взгляда.
— Нет, все нормально, — качнула я
головой, окончательно загоняя в глубины души не только
воспоминания, так некстати пришедшие в голову, но и грусть. Нечего
огорчать папу в такой день! — Все хорошо. У нас с Бахти... была
небольшая размолвка, снова по поводу нарядов, — ложь легко
сорвалась с губ, приправленная легкой улыбкой. Папу сложно
обмануть, поэтому лучше не досказать, чем соврать. — Он отказался
купить мне платье из последней коллекции Славы Лукина. Помнишь, я
ходила на показ? Так вот, мы долго спорили, спорили, а потом... в
общем, я потратила на него свой гонорар, который получила за
работы. Все, — как можно беззаботнее произнесла я.
— Хорошо, на неделе купим еще одно, —
ровно проговорил отец, пожав плечами, и отвернулся. Я застыла, не
зная, что ему ответить, потому что поняла — он догадался.
— Пап, все хорошо, — настал мой черед
обнять папу, повиснув у него на шее. Я поцеловала его в щеку,
отметив его осторожный кивок, — пожалуйста, не принимай все близко
к сердцу, мы сами разберемся...
— Саш... никогда не говори мне, что вы
поссорились, хорошо? — неожиданно глухим голосом произнес отец, а я
невольно застыла, пытаясь понять, что он имеет в виду. — Если я
узнаю, что он... что Бахтияр причинил тебе боль, клянусь, я..., —
его голос сорвался на злобное шипение.