Не цикламены – лаванда.
Шляпка-таблетка. Вуаль, которая обрывается у линии губ. И черная
мушка на сетке. Мягкий подбородок. И золотистый шелк шарфа
складками. Аккуратный воротничок жакета полувоенной формы. Узкие
перчатки единственным темным пятном. Лэрдис из рода Титанидов сияла
золотом.
…янтарем.
- Я подумала, что, быть может, ты не станешь возражать против
этой встречи, - она протягивает лаванду, которую Брокк берет
машинально.
И отступает.
- Ты изменился, - Лэрдис улыбается. Она не делает попытки
остановить его, но поворачивается, берет под руку, и снова он
теряется, не зная, как себя вести. – По-прежнему слишком хорошо
воспитан…
В ее ушах – янтарные серьги. И жакет отделан солнечным
камнем.
- Прости, но мне не кажется, что это прилично.
- Тебя все еще волнуют приличия? – Лэрдис смеется и,
обернувшись, машет репортерам рукой.
…что о ней подумают?
И о нем?
Чего ради? Скандала, который неизбежен? Славы?
Прихоти?
Спросить? Но не ответит, засмеется только. Глупо как получилось…
и ведь подумают, конечно, подумают. Вспомнят тот давний неудачный
роман, переврут, перепишут наново, смешав выдумку с правдой. Щедро
приправят домыслами.
- Прости, - Брокк убрал ее руку со своей, - но меня ждет
жена.
Лэрдис не услышала. Она вновь оглянулась, остановив взгляд на
дирижабле.
- Красивое название… как ты догадался, что я люблю янтарь?
Кэри хотелось убить мужа.
И эту отвратительную женщину, которая держалась так, словно бы
Брокк был ее собственностью. А он, кажется, не имел ничего
против.
Улыбался.
Говорил что-то…
И она смеялась, запрокидывая голову, и шелковый шарф сползал,
обнажая белую мягкую шею.
Противно.
- Лэрдис вновь взялась за старое, - раздалось над ухом, и Кэри
обернулась.
Военный.
Из высших. Немолод, но и не сказать, чтобы стар. Статен.
Широкоплеч. И по-своему привлекателен. Черты лица прямые,
резковатые, но в целом приятные. Светлые наполовину седые волосы
собраны в хвост. Но это – единственная вольность, которую он себе
позволил.
- Мы с вами не были представлены друг другу, - военный
поклонился. – Хальгрим из рода Черного Титана.
- Кэри.
Кем ему приходится Лэрдис? И Хальгрим ответил, пусть бы Кэри и
не задала этот вопрос вслух:
- Кузина. И жена.
Жена? Женщина, которая, презрев все писаные и неписанные
правила, ступила на красную дорожку? И на глазах у всех, обняла
Брокка? Буквально повисла на нем?