Тим не мог поверить своим глазам, но
и не поверить тоже было нельзя. Он видел, как пылает торговая
деревушка, как посреди пожара лежат тела жителей. Их друзей. Его
друзья. Тим ничего не мог поделать. Все его попытки остановить
Макса, пытаясь прорваться к нему сквозь огонь, заканчивались
ожогами от полыхающего огня. Он рухнул от бессилия на колени, и ему
оставалось только смотреть. Ощущая нестерпимый, вызывающий тошноту
запах горелой плоти, он принял вину друга в случившемся. Ужасаясь
невиданной доселе силе, исходившей от обезумевшего Макса, Тим
понял, что слишком долго ждал, чтобы помочь ему, пока не стало
поздно. Смотрел, запоминая каждую деталь, которая с болью врезалась
в память, разжигая в душе ненависть к бывшему другу, ставшему
чудовищем. И к самому себе — за то, что не смог помочь ему.
Огонь стих мгновенно, как только Макс
исчерпал силы, и Тим бросился на друга с одним лишь желанием:
отмстить за учинённое им злодеяние.
За мгновение до того, как Макс
собирался покинуть свое укрытие, чтобы обрушиться на аркарийцев,
чья-то рука остановила его.
— Здравствуй, странник, — сказал
немолодой человек, лицо которого так же, как у остальных,
схвативших и удерживавших жителей торгового селения, было скрыто
капюшоном плаща. Лишь голос говорившего выдавал его солидный
возраст.
— Постой пока тут. Так будет
лучше.
Макс почувствовал, что не может ни
пошевелиться, ни заговорить. Старик тем временем снял капюшон,
открыв лицо. Это был Он — тот, кого Макс хотел найти. Единственный,
кто мог рассказать ему о себе самом. Макс никогда бы не смог забыть
лицо этого человека. И тот стоял сейчас рядом, лишив его
возможности говорить, задать столько времени мучившее его вопросы.
Хотя бы один, самый главный — о себе: кто он?
— Смотри на меня внимательно. Тебе не
понравится то, что сейчас произойдет. —Старик тяжело вздохнул. —
Мне, признаться, тоже. И все же запоминай, а потом, если сможешь,
найди, чтобы отомстить. Ведь это я их привел. И я — тот, кто втянул
тебя в это!
И не добавив ни слова, направился к
своим.
— Больше никого, — сказал он, подойдя
ближе. — Свидетелей нет.
Тот, что был среди них главным,
приблизился к пленным жителям селения. Связанные, они никак не
отреагировали. Скорее всего, и не могли, так же, как он,
зачарованные и лишённые способности шевелиться. Лишь старейшине,
немолодой и ворчливой Заре, сохранили свободу движений.