- Отчет писать заставите?
- Хотелось бы… да, хотелось… - Лев Севастьяныч зажмурился. –
Отчет вышестоящему начальству многие грехи с души подчиненной
снимает…
- Это вы сейчас о чем?
- О том, что вашим прошлым все наше управление, уж простите,
зачитывалось. Очень познавательно… а уж некоторые особо героические
моменты…
- Медаль вручите.
- Всенепременно, - пообещал Лев Севастьяныч. – У вас, однако,
талант, князь… талант…
- Я за себя рад.
Лев Севастьяныч махнул рукой.
- Вы не стесняйтесь. Переодеться хотели с дороги? Ванну
принять?
- А вы мне спинку потрете?
- Если родина попросит…
Себастьян дернул плечом, очень надеясь, что родина все же об
этаком просить не станет. И вообще, какое дело ей, родине, до
Себастьяновой спины, если разобраться? А помыться хотелось. И чем
дальше, тем больше. Вдруг показалось, что он весь, от макушки до
пят и от пят до макушки покрыт не то пылью, не то грязью, но чем-то
тяжелым, плотным. И если это нечто не отскоблить, оно присохнет к
коже намертво.
- Зачем вы здесь? – Себастьян кинул пиджак на кровать.
- Затем, что мы о вас беспокоимся… скажем, вчера вы изволили не
вернуться.
- Снег был…
- И снег, и дождь, и ветер… да, не лучшая погода для прогулок,
но все-таки… вы понимаете, князь, что являетесь фигурой весьма
важной, исчезновение которой может иметь самые непредсказуемые
последствия?
Легкий упрек в голосе. Еще бы пальчиком погрозил.
- Многим не по нраву наметившееся потепление… многие желали бы
вернуть прошлое, когда граница на замке, занавес и все такое… - Лев
Севастьяныч провел пальчиком по столу и поцокал. – И эти многие…
непатриотично настроенные личности способны предпринять некоторые
шаги…
Он замолчал, позволяя Себастьяну осмыслить услышанное.
Осмысливать не хотелось. Хотелось помыться. Сесть в любимое кресло.
И чаю… или кофию… даже панну Гжижмовску тревожить не станет, сам
спустится на кухню, сварит на песке черный и густой, к которому тут
и пристрастился.
И с кофием да в кресло.
Пледик на колени.
Тоску в душу, глядишь, сочинилось бы по старой памяти
чего-нибудь этакого.
- Вы уж больше не пропадайте, князь, - молвил Лев Севастьяныч,
поднимаясь. – И за вашим… коллегой приглядите.
- Пригляжу.
- А то ведь… и там не все рады, да…
- И нигде все не рады, - Себастьян ослабил петлю галстука. – Так
вы за этим приходили?