Темери поймала его взгляд и улыбнулась улыбкой,
которая не должна была предвещать ифленцам ничего
доброго.
Может быть, он и заберёт её из монастыря силой.
Ифленцы могут всё.
Они – холодные бессердечные пауки, повсюду в мире их
сети, укрыться нельзя, негде. Она уже в этих сетях. Но путь в
Тоненг долог. А в пути… в пути может случиться что
угодно.
Она судорожно вдохнула горчащий воздух.
– Хорошо. Моё слово – этот брак будет
фиктивным. И вы, и ваш брат должны поклясться в этом перед лицом
Золотой Матери Ленны.
Может ли побледнеть человек, у которого кожа светла
от природы? И можно ли это заметить в полумраке небольшой комнаты?
Темери была уверена, что ифленец передумает. И что прямо сейчас,
вероятно, её и прикончит. Но нет.
Чеор та Хенвил, выждав несколько мгновений,
ответил:
– Брат даст вам клятву при встрече. Что же до меня…
клянусь, что не стану претендовать на вас без вашей на то воли. Да
и по вашей воле, пожалуй. Достаточно?
Темери опустила взгляд: кажется, она только что
назначила день собственной смерти. Ведь там, в Тоненге, наверняка
всё ещё живы те, кто участвовал в штурме цитадели. И во всём
том, что последовало сразу за штурмом.
Благородный чеор Шеддерик та
Хенвил
У Танерретской княжны была, пожалуй, одна
положительная черта – она не болтлива. Впрочем, это и всё.
Похоже, она с первого взгляда возненавидела чеора та Хенвила. То ли
за то, что ифленец, то ли просто потому, что посмел вырвать из
такого уютного и тёплого мирка, принуждая отказаться от цели всей
жизни – стать монахиней и служить до конца дней этой их золотой
богине.
Нет, Ленну чтят во многих землях. Даже на островах
есть несколько храмовых святилищ, но только здесь, в Танеррете,
выстроен аж целый монастырь.
И только здесь, чтобы выйти из-под покровов Ленны,
необходимо совершить сразу несколько долгих обрядов. Хорошо, что
тайных, – так что благородному чеору не пришлось на них
присутствовать.
Брак должен быть фиктивным… как это было сказано!
Словно пощёчиной наградила. Интересно, поменяла бы она
мнение, будь тут Кинрик собственной персоной? По нему не вздыхали,
разве что, совсем уж пожилые подслеповатые тетушки.
Зима приближалась к переступам, дни стали хмурыми и
тёмными. Сейчас на островах и вовсе солнце появляется не
больше чем на час и почти сразу прячется в густых облаках. Время,
когда рыбаки латают сети, время воспоминаний и долгих вечерних
разговоров.