Почти целый день я провёл бегая. Ой,
спасибо Попугаю, с его суточным бегом! Теперь я это умею! Результат
разведки обнадёживал. С моей стороны бил чистый и прозрачный
родник, со стороны противоположной протекала жёлтая, медленная
река. Уж, не Нил ли? А, какая разница? Для меня это не имеет
значения!
Закончив широкий круг бега, там, где
я его начал, я ободрал с тыквенного дерева лиановые поросли и
принялся вить из них верёвку. А из верёвки, в свою очередь –
сеть.
Сеть я раскинул возле родника,
насторожив её, вроде силка. А сам наполнил калебасы водой,
пристроил их на импровизированный пояс, свитый из тех же лиан, и по
дуге перебежал на противоположную сторону, аккуратно обежав лань,
чтобы не потревожить её. Лань хрупала траву и не обращала на меня
внимания.
Расчёт мой был прост. Если лань
живая – ей непременно нужна вода. Неважно, прямо сейчас, или через
два часа. Или через сутки. Главное – нужна! Моя задача – не
подпустить её к жёлтой реке. Ни под каким видом. Пусть ищет
альтернативные источники! Здесь он один. И на подходе к нему
подготовлена сеть! Приходите, милые, златорогие антилопы, мы ждём
вас!
Нет, на самом деле это было нелегко.
Я мотался вдоль реки, как оглашенный. Лань тоже. Она нипочём не
хотела идти к роднику, очевидно, чувствуя запах человека и оттого
опасаясь. Я же не пускал её к реке, отпугивая криками и комьями
земли. Лань отбегала, тревожно поводя ушами, и снова бросалась к
реке в другом месте. А я – за ней. Лань снова отбегала, блестя
золотыми рогами.
У меня было преимущество. Три
калебаса с водой – разве это не преимущество? Я периодически
смачивал губы водой, а иногда делал глоток-другой. Много пить
нельзя. Отяжелеешь и лань прорвётся к вожделенной влаге. И, начинай
тогда всё сначала. У меня, что, других дел нету?
Ночью стало хуже. Приходилось
напряжённо прислушиваться к стуку копыт и бежать на звук, крича и
размахивая руками. Я уже догадался, что Веста оставила здесь только
двоих живых существ, меня и треклятую лань, поэтому других диких
зверей не боялся. Легче стало, когда выглянула полная луна. Золотые
рога лани заблестели в призрачном свете, выдавая свою хозяйку.
К утру стало ясно, что лань устала.
Она уже не так резво отскакивала от меня, а отскочив, не убегала
вдаль, а долго стояла на одном месте, тревожно вглядываясь в меня
как во врага. Я, между прочим, тоже устал. Но у меня остались два
калебаса!