Соль? Соль в воде я ощущаю, и расслабляюсь. Жар извне
растапливает другой, тот, который внутри. Пальчики моей оннасю
пробегаются по шее, по лицу. Разбирают волосы.
Втирают в них смесь из золы и жира, и чего-то еще, о чем я знать
не желаю.
Я же любуюсь садом.
…в той моей жизни я хотела купить дом, но как-то все руки не
доходили, а когда дошли, оказалось, что мой супруг не желает дома,
с домами много проблем, лучше уж квартиру…
- Как тебя зовут? – я перехватила руку девочки.
- Простите, госпожа?
- Болезнь, - я вымученно улыбнулась. – Забрала мою память…
Глаза девочки расширились.
- Не всю. Я помню себя. Я знаю, где нахожусь… но я забыла твое
имя.
- Его не было, госпожа, - она опустила взгляд. – Простите… я не
заслужила еще.
Я кивнула, задумавшись, вернее обратившись к той, чужой памяти.
Но она молчала… вот про кадку эту сказать могла – ее принесла в дом
отца матушка вместе с узкими подушками и тремя покрывалами,
расшитыми серебряной нитью. Еще за нею дали три сундука, повозку с
лошадью вместе и десять золотых лепестков. Но мой отец взял бы ее
даже в простом пеньковом юкато…
…так он говорил.
- А какое имя ты бы хотела получить?
Пальчики на моем затылке задрожали. Кажется, я вновь сказала
что-то не то.
- Придумай, как мне тебя называть, - я постаралась, чтобы голос
мой звучал ровно.
Иоко умела притворяться, и надеюсь, ее умение не исчезло вместе
с нею.
- Да, госпожа…
…мне помогли выбраться из ванны.
Растерли жесткими полотенцами. Смазали кожу ароматными маслами,
отчего та сразу заблестела… а я не так уж и смугла, как показалось.
Подали одежду: широкие штаны из тонкой ткани, халат и невообразимо
длинный пояс, который девочка ловко обернула вокруг моей талии,
соорудив за спиной огромный пышный узел.
- Расскажи, - я вновь нарушила молчание.
- О чем, госпожа?
- О том, что происходило в доме, когда я… заболела, - я
коснулась языком зубов. Мое лекарство имело четкий кисловатый
привкус, избавиться от которого не помогали жесткие зубные
палочки.
Девочка молчала.
Она ловко разбирала влажные волосы, расчесывая их гребнем, и мне
было даже немного неловко отвлекать ее от этой, несомненно, важной
работы.
…Иоко всегда гордилась волосами. Длинные и тяжелые, благородного
черного цвета, они позволяли соорудить самую сложную прическу.
…а еще их удобно было наматывать на кулак…