***
– Неплохо ты их отделал, – хмыкнул
Олег, потрогав ногой рассеченный до основания череп одного из
мертвецов. – Только зря все очки использовал. Топор специфическое
оружие. Не факт, что это твое.
– Психанул, – ответил я. От махания
тяжелым топором болели руки и колотилось сердце, а лицо залило
потом. Один из мертвецов едва не вцепился кривыми когтями мне в
лицо – мне с трудом удалось оттолкнуть его и зарубить топором.
Олег нагнулся к бесформенной горе
изрубленной плоти, в которую превратился еще недавно грозный
противник, и стал резать ее длинным чуть искривленным ножом.
– Посвети мне, – сказал он, отрывая с
противным треском лоскут кожи. – Нужно добраться до спинного мозга.
Это, брат, большая удача, что мы могильника завалили. За спинной
мозг нам в Брукмере знаешь, сколько отвалят?
– Сколько? – спросил я.
– Крон тридцать, – по меньшей мере, –
довольно ответил Олег, забравшись ножом в плоть по самую рукоятку.
– А на одну крону, чтоб ты знал, можно овцу купить. Или отрез ткани
не очень дорогой. Или прожить пару недель на постоялом дворе на
всем готовом. В общем, повезло нам с тобой – особенно тебе. У
тебя-то денег здешних нет, я полагаю?
– Откуда? – я развел руками.
В моей голове крутилась какая-то
мысль. Что-то такое я в последние минуты упускал из виду.
– Погоди-ка, – спросил я Олега, –
этот зов, что с ним? Его не слышно.
– Верно, – кивнул Олег. – Ушла эта
тварь. Не стала на нас лезть.
– Погоди, а его, стало быть, не этот
издавал? – я пнул кроссовком груду гниющего мяса.
– Неа, – Олег помотал головой. Внутри
монстра что-то хрустнуло. Олег уперся ногой в спину твари, и с
громким треском извлек из ее тела кусок позвоночника. – Могильник
такое издавать не мог. Это его кто-то звал. Да мы помешали, вот он
и перестал теперь. Мы, выходит, что-то вроде эха слышали, а сам
тот, кто звал, где-то далеко. Это нам тоже повезло, кстати.
– Повезло? – спросил я.
– Конечно, повезло, – Олег осмотрел
хребет и засунул его в свою сумку - тот не поместился целиком, и
торчал из сумки довольно пугающе. – Если бы оно было здесь... черт,
я даже и не знаю, что и было бы. Но ничего хорошего – точно. Ладно,
идем. Нечего тут задерживаться.
Когда рассвело, я заметил, что
деревья вокруг нас уже не такие однообразно черные. Появились
высокие сосны, пахнущие сладковатой смолой. Кое-где стали
попадаться совсем уж родные березки. Даже трава словно стала более
живой, налилась сочной зеленью, несмотря на пасмурную осеннюю
погоду. На стволе сосны я заметил серую пушистую белку: при нашем
появлении она взобралась повыше и испуганно смотрела на нас черными
бусинками глаз.