Только сейчас я окончательно осознал,
что совершенно не знаю, что буду делать с этими квакенами, что я
ввязался в какую-то совершенно дурацкую авантюру, достойную премии
Дарвина, и пропаду не за грош. Слабым утешением мне служило лишь
то, что, погибнув, я, возможно, очнусь в заброшке напротив офиса
«Норски» и отправлюсь обсуждать с Грановским условия контракта. Вот
только уверенности в этом не было совершенно никакой. Пожалуй,
лучше было бы на это не надеяться, и, как сказал Олег, исходить из
того, что это реальная жизнь.
Пока я готовился: заряжал ружье,
распределял заряды по мешочкам, выбирал топор поухватистей и
припоминал все, что вложила в мою голову неведомая программа
относительно квакенов, Винс, обосновавшийся здесь же, практически
непрерывно болтал.
Оказалось, что он целый год провел в
Брукмере в услужении у маркграфа. Потом, правда, выяснилось, что не
у самого маркграфа, а у лейтенанта маркграфской гвардии… ну, ладно,
не лейтенанта, а рядового мушкетера, но все-таки. А теперь вот по
просьбе отца явился он в деревню помогать с хозяйством. Собственно,
главным образом, отец просил его с другими парнями разобраться с
нашествием нежити. Те и впрямь попытались прогнать тварей
дрекольем, но ничего путного из этого не вышло: одного квакен
ужалил, еще двоих сильно ранил, прочие еле ноги унесли.
Более или менее разобравшись со
снаряжением, я, чтобы скоротать оставшееся время, попросил Винса
рассказать про Брукмер. Уже через полчаса я знал о городе сильно
больше, чем хотел. Так, я узнал, что лучший бордель в городе «У
рыжей Мэл», что трактирщик в «Черном дубе» безбожно разбавляет
пиво, что у графских гвардейцев вечная вражда с городской стражей,
и что на местной ярмарке можно попробовать лучшие колбасы, какие
только встретишь от Чернолесья до Изумрудного залива.
Ничего из этого, кроме разве что
колбас, меня не заинтересовало. Однако про себя я отметил, что
Винс, пожалуй, может быть очень полезен для того, чтобы начать хоть
немного ориентироваться в этом мире. И решил, что нужно будет
обязательно поболтать с ним потом, если только я останусь жив.
Стараясь отвлечься от его трескотни,
я постарался сконцентрироваться на том, что теперь знал о нежити.
Это не было похоже на обращение компьютера к базе данных – скорее
ощущалось так, словно я когда-то прочитал об этой нежити книгу. И
половину прочитанного, конечно, забыл. Но мог восстановить в
памяти, если постараться.