Я взглядом дал понять судовладельцу, что дело приняло нехороший
оборот, и надо бы как-то выруливать. Он неохотно кивнул, скорчив
кислую мину.
– Капитан, вы отказываетесь казнить преступника, – продолжил я.
– Допустим. Ваши предложения?
– Дык, в цепи его заковать, и пусть работу работает до Тарсина,
– ответил Дрикер. – А там сдадим его портовым властям – пусть
решают его судьбу. За покушение на офицера при свидетелях там по
головке не гладят. Будет дальше моряцкую карьеру на галере
продолжать.
– Но спит пусть в канатном ящике, – добавил Эрт.
– Где ж ему еще? – согласился Дрикер. – Пусть посидит.
– Так и быть, – резюмировал я с каким-то нехорошим чувством.
Возможно, возникло оно оттого, что мне теперь предстояло объяснять
Лане, отчего этот человек все еще на борту, и будет плыть с нами до
самого Тарсина. Мне этого ужасно не хотелось, но больше было
некому.
Я выругался про себя. С каждым днем эта экспедиция не нравилась
мне все сильнее.
На седьмой день пути мы должны были сделать вылазку на берег.
Прежде всего, затем, чтобы пополнить запасы пресной воды, которой
много с собой не брали, так как это было, все-таки, не океанское
плавание. Эрт легкомысленно предположил, что удастся также
подстрелить что-нибудь из дичи, на что я ответил, что едва ли мы
найдем в этом лесу что-то живое, крупнее крота: звери здесь не
выживают.
Серьезной опасности, впрочем, мы до сих пор не встретили. Уныло
бродящие по берегам мертвецы попадались пару раз в день, но бояться
их было нечего, и вскоре команда перестала обращать на них
внимание.
Только однажды на палубу из-за низких облаков спикировал с
инфернальным клекотом квакен и впился кривыми, словно рыболовные
крючки, зубами в плечо матроса, прибиравшегося на палубе. К
счастью, я как раз был рядом и успел зарубить тварь еще до того,
как она сумела вонзить в беднягу жало. Так что парень отделался
шоком и развороченным плечом. Лана напоила его какой-то
наркотической настойкой и наложила мазь из грибных шляпок, так что
можно было за него не волноваться. В остальном же было тихо, и я
начинал даже тосковать по настоящему делу, так что идею выбраться
на берег воспринял с волнующим нетерпением.
Для высадки Эрт выбрал развалины рыбацкой деревушки,
показавшиеся, когда с утра мы обогнули небольшой мыс, поросший
высокими соснами. Мне это показалось не лучшей идеей: кто знает,
что могло угнездиться в почерневших полуразвалившихся хижинах. Но
Эрт заметил, что где-то в окрестностях деревни наверняка должен
быть ручей или ключ, из которого ее жители брали воду, и эта мысль
показалась всем разумной. Нужно было только доставить к этому ключу
пузатую черную бочку, наполнить ее и двигаться дальше.