Но от этого чувства, от того, что она не совсем искренна с ним,
и что своему порыву она обязана скорее планом, чем желанием, ей
стало стыдно. И хотя ей нравились его поцелуи, и прикосновения, и
его забота, но горький осадок необходимости не давал насладиться
ими, отравляя всё, что было прекрасного в этом романтическом
периоде их отношений.
Как же это трудно — всё время лгать и притворяться! И как
мучительно.
Ей бы хотелось узнавать его постепенно, принимать его
ухаживания, гулять с ним в саду и разговаривать о разном, спокойно
готовиться к свадьбе и не быть на виду у всей этой толпы желающих
«отпить из её колодца». Чтобы чувства раскрывались неторопливо, как
лепестки цветка, чтобы ожидание встреч было нестерпимым, а поцелуи
желанными, и ей хотелось испытывать трепет и замирание сердца, и
огонь…
…совсем, как с Альбертом…
… и не думать о том, как соблазнить жениха до свадьбы, чтобы
укрепить связь чего-то с чем-то.
— Ты готова к целому вечеру танцев? — спросил Себастьян тихо,
ослабив, наконец, объятья и проведя ладонями по её плечам.
— Даже не знаю, — улыбнулась она смущённо в ответ и отвела
глаза.
— Ничего не поделаешь, как будущей хозяйке этого дома, тебе
сегодня придётся принимать гостей и танцевать со всей моей
многочисленной роднёй… исключая, конечно, сестёр, — усмехнулся он и
подал ей руку. — Идём?
— Идём.
Дворец окутали первые душистые сумерки.
Иррис и Себастьян направились по лестнице в большой внутренний
двор, украшенный цветами и гирляндами. Повсюду уже горели фонари и
факелы, ночные светильники украшали ветви деревьев в саду, и слуги
сновали с подносами, на которых громоздились пирамиды из фужеров с
вином. На галерее расположился оркестр, настраивая инструменты, и
ему вторили цикады, наполняя вечер звонкими трелями. Пол под ногами
гостей устилал ковёр из лепестков роз, дурманя ароматом, а воздух
стал тих и недвижим, ни малейшего ветерка, так что все звуки
доносились отчётливо. Где-то в городе взрывались хлопушки, взлетали
фейерверки над бухтой, и доносилось пение — Эддар уже праздновал
вовсю.
Внизу лестницы их встретила Таисса. Окутанная кремово-розовым
шёлком, грациозная и величественная, она подошла с улыбкой королевы
и, приобняв Иррис за талию, церемонно поцеловала в щёку, сопроводив
это всё традиционным приветствием, не забыв отметить «оригинальный»
цвет её платья.